Первая сибирская ссылка. Предыдущий рассказ называется “…И про мужчин”
Ну вот, наконец, дошла очередь и до Сибири. В ней я бывала и раньше, когда играла в факультетском театре и мы ездили туда на гастроли. Зимой – в Тюмень, Нижневартовск и на нефтяную разработку Мегион за полярным кругом. Запомнила мороз, нефтяные вышки-факелы, рассказы о бичах, гревшихся рядом с ними, а еще то, что летели мы туда на грузовом самолете, который вела моя подруга Света Т. – уж больно она понравилась пилоту, и он усадил ее поближе к себе, на свое собственное место. По обеим сторонам огромного «салона» тянулись узкие металлические лавки, с которых мы постоянно падали, потому что самолет то и дело бросало из стороны в сторону.
Потом, летом – в Забайкалье и Читинскую область. Помню памятник Ленину в Улан-Удэ – гигантскую голову без плеч, с ярко выраженными бурятскими чертами. В других городах мы безрезультатно искали остальные части тела вождя…
Помню, как ехали целый день на «микрике» по бескрайней степи – с одной стороны небо было черным, с другой – ярко-голубым, и соединяла их огромная радуга, под которую мы въезжали, как в триумфальную арку.
Изредка нам попадались то дойка коров, то стрижка овец – мы останавливались и давали концерт для трех-четырех зрителей.
Как нас пожирали слепни во время купания в какой-то узенькой речке и как всюду в тайге мы натыкались на таблички «Осторожно! Клещи!»
Как рассекали по городам во «вьетнамках», бросая вызов респектабельным местным жителям, и пели при этом: «Мы к вам заехали на час».
Как долго месили грязь, чтобы добраться до общежития, стоявшего в чистом поле, и как у входа в это общежитие чуть не наступили в лужу крови, в которой валялся чей-то отрубленный нос. Нам объяснили, что здесь живут в основном уголовники и что накануне произошла очередная драка. Мы пошли в общий умывальник, чтобы освежиться с дороги, а там угрожающего вида глухонемой казах мыл ноги в единственной облупившейся раковине…
Много лет спустя я поведала об этом дочери, и она сказала: «Мама, какая ты счастливая! Мне уже двадцать лет, а я еще ничего не видела в жизни».
В то время, будучи студентами, мы говорили: «А когда еще мы попадем в Сибирь? Вот так, по доброй воле? Разве что по этапу…» Но вот настал Интурист, и я вновь отправилась туда – не только по своей воле, но и с удовольствием. Правда, забегая вперед, скажу, что были моменты, когда поездки в Сибирь воспринимались как настоящие ссылки.
Сибирь оказалась моим вторым маршрутам – я поехала туда сразу по возвращении с Кавказа. Рада была несказанно, правда, немного пугали три дня в поезде – от Хабаровска до Иркутска. Тогда я с трудом переносила медленные и нудные поезда, предпочитая им быстрые самолеты – долететь до другого города было все равно, что доехать до другой станции метро. А поезда… их я полюбила гораздо позже, и теперь только и мечтаю о том, чтобы завалиться на полку СВ с книжкой – и ехать, ехать, ехать…
До Хабаровска долетели самолетом – беспосадочным рейсом, длившимся около семи часов. Группа опять попалась молодая и веселая, опять по линии «Франция – СССР», и опять я подружилась с руководительницей – молодой мамой Мари-Поль, оставившей дома грудного ребенка. Мари-Поль, с моей тогдашней точки зрения, походила не на француженку, а скорее на немку – пухленькая, розовощекая, белокурая хохотушка. Мы вместе начали хохотать с первой минуты маршрута и закончили, лишь прощаясь в аэропорту.
В Хабаровске Мари-Поль очень веселилась после речной прогулки по Амуру – тут стало ясно, что она все-таки настоящая француженка: «Ха-ха-ха! On a fait l’Amour en bateau-mouche!» Фразу это можно понять двояко: «Мы прокатились по Амуру на катере» или «мы занимались в катере любовью». На эту прогулку я почему-то не ездила: как и в Тбилиси хотелось не только общаться с группой, но и гулять по городу одной.
Вообще работа на маршрутах была организована так: во избежание лишних контактов и возможной дружбы с иностранцами, гиду предписывалось сдать туристов представителю местного Интуриста, в распоряжение которого (местного Интуриста) поступал и он сам. Такой расклад меня вполне устраивал, потому что давал свободу. Теперь, если фирмы требуют, чтобы гид постоянно находился при клиенте, это несколько напрягает. Подружилась я и с местным гидом Ирой – тоже молодой мамой, сетовавшей, что материнство испортило ей фигуру. Хабаровск в целом не произвел на меня сильного эффекта – запомнился лишь Ботанический сад, но сознание, что находишься почти в девяти тысячах километров от Москвы, впечатляло.
Когда сели в поезд, я, как говорила одна моя подруга, была «приятно разочарована». Оказалось, что можно просто три дня стоять у окна – пейзаж за ним менялся каждую минуту: то равнина, то горы, то густой хвойный лес, то лиственный, то красивейшее чистейшее озеро, то извилистая быстрая речка. К тому же в Сибири уже наступала осень, и природа играла всеми красками.
Ехала с нами в поезде и большая группа итальянцев – в основном молодые люди, но, по всем признакам, не «женихи». Были они все улыбчивые симпатяги, и я, столкнувшаяся с этой нацией впервые, недоумевала: почему мой друг по курсам, итальянский переводчик Игорь Ф., без устали твердил, что современные итальянцы не достойны своей великой культуры, и звал их не иначе как макаронами? По поезду italiani перемещались исключительно толпой и всякий раз, завидев меня, кричали хором: «Lasciate passare la bella bionda!» – «Пропустите прекрасную блондинку!» Когда много позже я посетила Италию, то поняла, что по части приставаний ее жители недалеко ушли от наших грузин, хотя и вели себя более корректно и элегантно. Но это, видно, только на своей территории. «Итальянцы в России», а точнее в Сибири, даже не пытались со мной заговорить, и лишь один раз один из них осмелился обратиться ко мне лично. Произошло это на вокзале Читы.
– Come si chiama questa citta? – спросил турист. («Как называется этот город?» Итальянское «citta» – город – произносится «читтА».)
– Чита, – честно ответила я.
Итальянец почесал в затылке:
– D’accordo. Ma come si chiama questa citta? («Хорошо, но как называется этот город?»)
– Чита, – снова, как попугай, сказала я.
Так повторилось несколько раз. Наконец я сообразила, ЧТО надо ответить:
– Questa citta si chiama Citа. (Эта «читта» называется Чита.)
Я была довольна собой, но, кажется, итальянец мне так и не поверил и побежал проверять мои слова у своего гида.
В этом же поезде произошел мой первый конфликт с работниками общепита, и тут мне придется сделать небольшое отступление.
Надо сказать, что во всех городах за все услуги мы расплачивались талонами-подтверждениями – перед началом работы с группой нужно было получить книжку подтверждений у нашего сурового бухгалтера. Талоны заполнялись под копирку и вырывались из книжки. Говорят, во время Оно, еще до моего прихода в Интурист, они включали некую «сетку» – набор цифр, которые надлежало вырезать ножницами – поэтому в сумке гида наряду с рабочим блокнотом и служебными документами всегда должны были лежать ножницы крупного калибра. Потом постепенно ножницами пользоваться перестали.
Опять же говорят, что опять же во время Оно в нашем отделе проходили веселые КВНы. Как-то участники получили задание – придумать вопрос, понятный посвященным, но удивительный для посторонних. Придумали такую ситуацию – молодая девушка ночью спрашивает носильщика на вокзале: «Вам отрезать или можно оторвать?»
Туристам полагалось питание из расчета, если не ошибаюсь, 8 руб. 20 коп. в день, а детям, когда таковые имелись в группе – 4.10. Количество детей прописывалось в ваучере, который тоже должен был находиться на руках у гида. Как-то в Ташкенте мне приснился двойной кошмар – длинный маршрут уже был почти полностью позади, и я, умотавшись, очень крепко уснула. И приснилось мне, что я вынимаю документы из сумки и читаю в ваучере: 20 человек, в том числе 5 детей. «Какой ужас! – думаю я. – А я-то весь маршрут платила за детей, как за взрослых! Что теперь сделает со мной бухгалтер? Мне ведь вовеки не расплатиться!» Далее, по-прежнему во сне, я якобы просыпаюсь, вскакиваю с кровати и в холодном поту бегу к своей сумке. Открываю ее, с замиранием сердца достаю ваучер… а там… 20 человек, в том числе 19 детей.
Не могу вспомнить, всегда или не всегда гиду тоже полагалось половинное питание – то есть платили половину, а еда раскидывалась на всех, и гиды ели то же, что и туристы. Думаю, так было все-таки не всегда – иначе откуда у меня воспоминание, что в Самарканде, где я брезговала жирной местной пищей в душном, полном мух ресторане, я на все 8.20 набирала черешни или кишмиша? Но в любом случае в поезде это было именно так – из-за этого и вспыхнул конфликт.
Работники вагона-ресторана – пропитой директор и толстый шеф-повар в очках – требовали, чтобы я выписала на себя подтверждение по полной стоимости, а я отказывалась.
– Это в стационаре Вы можете сесть в углу и есть не то, что едят Ваши туристы, а питаться на меньшую сумму, – твердил директор, пока шеф стоял рядом, устрашая меня своей наружностью. – А нам некуда Вас отсадить – так что и платить Вы должны за все.
– Да нет же, это Вы должны раскидать недостающую сумму, – твердила я.
– Я Вас понял, – снова твердил директор. – Но и Вы поймите – это в стационаре…
Бои шли все три дня – наконец, вмешался и шеф-повар.
– Вот смотрю я на Вас и поражаюсь – как Вы так живете?! – сказал он мне. – Вроде такая молодая – а знаете, на кого Вы похожи?
Я приготовилась к чему угодно – на Бабу-Ягу, на Кощея Бессмертного – но шеф неожиданно произнес:
– На Юлиуса Фучика!
– ??? Почему???
– Юлиус Фучик написал «Репортаж с петлей на шее». Так вот – лучше «Репортаж с петлей на шее» написать, чем так жить, как Вы!
После этих слов он плюнул и ушел, а я выписала то, на чем настаивала. Расстались врагами.
Наконец рано утром прибыли в Иркутск. Разместились в гостинице, до завтрака оставалось часа полтора, и я, вымотанная стоянием у окна, ресторанными баталиями и ночными посиделками с итальянским гидом, решила немного отдохнуть. Попросила дежурную по этажу разбудить меня через час и легла в постель. Успела подумать: «Не усну – слишком возбуждена», – и тут же провалилась в глубокий сон. Следующий кадр: надо мной склонились какие-то испуганные женщины, и одна из них изо всех сил лупит меня по щекам.
– Немедленно прекратите! Что за безобразие! – начинаю отбиваться я.
– Слава Богу! – облегченно вздыхает лупившая. – А мы думали, что Вы умерли. И звонили Вам, и стучали, и вот уже минут десять бьем Вас по лицу, а Вы все спите и спите.
Да уж – ТАК я не спала, кажется, никогда в жизни – ни до, ни после. Надо же было умотаться до такой степени! Я накормила туристов завтраком и с удовольствием отправила их на экскурсию с местным гидом, а сама снова легла в постель. Так все четыре дня в Иркутске и провела в гостинице, стоявшей на берегу Ангары, лишь изредка выползая, чтобы искупаться в ледяной реке и поскорее вернуться обратно – спать. Потом сказала соседке по номеру – английскому гиду Вере:
– Иркутск очень похож на Харьков: Харьков – единственный город в Союзе, где я тоже провела четыре дня и ВООБЩЕ НИЧЕГО не видела.
В Харькове мы тоже были с университетским театром, и дни и ночи напролет либо репетировали, либо выступали, либо играли в преф. Знаю только, что там был памятник Ленину, хоть сама и не видала его: наш режиссер, приехавший позже и совсем не знавший города, велел мальчикам встречать его у предполагаемого памятника. Не разминулись. О Ленине, впрочем, можно было бы догадаться, и не зная этого эпизода.
– А мне Иркутск напоминает город моего детства – Вологду, – ответила Вера.
Позже я еще раз сто бывала в Иркутске. Побывала и в Вологде – действительно сходство есть. А еще с группой гидов ездила на экскурсию в Калугу, и все сошлись во мнении, что и Калуга похожа на Иркутск. А Иркутск особенно нравился мне весной, когда бревенчатые дома на высоких подклетах утопали в пышном, бело-розовом яблоневом цвете. Байкал, фольклорная деревня по пути к нему, жареный омуль в Листвянке – ах, славные были времена!
В том первом путешествии побывала я на поразившей меня братской ГЭС, видела и БАМ, на строительство которого твердо решила поехать с подругой Мариной Ш., когда мы еще учились в третьем или четвертом классе.
Потом самолетом мы с туристами вернулись в Москву, но не прошло, как говорится, и года (а на самом деле гораздо меньше), как судьба снова забросила меня в Сибирь…
Продолжение “Первая сибирская ссылка” в очерке “Ленин всегда с тобой”.
Все рассказы Марины Кедреновской.
Не знаю, стоит ли продолжать тему потерянных туристов и чемоданов, но про один чемодан всё-таки напишу! Тогда я в первый и единственный раз чуть не впала в искушение, да спасла меня от греха … санитарка из психушки!
Так уж получилось – а для меня это само собой разумеется – в нашей неисправимо атеистичной семье (моя дочь некрещёная в третьем поколении) очень крепки библейские заповеди “не убий”, “не укради”, да и все остальные тоже! Уже писала, но не устаю повторять, что будучи дочерью замминистра мясо-молочной промышленности, мама моя увидела – увидела!!! – впервые сливочное масло в 8 лет! И то на бутерброде у соседской девочки! А уж что люди врать могут в глаза, я поверила только сейчас (или сейчас врут больше?). Но вот в одном случае должна покаяться!
Это из моей практики “лихих 90-х” – в магазинах у нас ещё мало чего было хорошего, но истинную ценность марочных вещей люди имели возможность познать – могли уже выезжать за границу… И вот встречаю я в аэропорту группу из Парижа, один день у нас на экскурсии в Москве, а потом неделя в Суздале – катание на лыжах. По правде говоря, в таких турах только я по-настоящему получаю удовольствие от лыж – не мастера французы по равнине кататься, им горы подавай. Подхватил каждый свой чемодан – и в “Украину”!
А на следующее утро встречает меня смурной руководитель, ну ясно, сейчас день начнётся со слов:”У нас проблемы…” И точно! Одна туристка долго пыталась в номере открыть чемодан, а когда сломала замок, то вместо своих лыжных шмоток обнаружила там…: “Вот”, – подкатил мне фирмач злополучный чемодан… А там…плотно-плотно под завязку набиты фирменные пакетики из самых модных парижских бутиков! Ну ясно, а кто-то ведь вместо горы шикарных умопомрачительных тряпок нашёл в своём багаже старые свитера да дырявые носки, а ещё засаленные детективы на французском! И вот тут…чуть не впала я во грех, столь заманчивы были яркие пакетики. Да и ни охоты ни времени разбираться с перепутанным багажом у меня не было!
“Послушайте, мадам! – полушутливо обратилась я к расстроенной туристке, – Глядите-ка, какие здесь сокровища! Может, поделим?” Ей-Богу, я была готова так и сделать, если бы не яростные протесты француженки:”Что???!!! Не нужны мне эти шёлковые топики да косметика с духами! Мне мои свитера с носками нужны, мои зимние ботинки и книги!!!” Да, чувствую, объяснять бесполезно, руководитель уже предупредил меня, что дама эта весьма специфическая, работает в психушке санитаркой, и работа ей эта очень нравится!!! Да и не обладаю я даром убеждения! Сюда бы Бобруйскую Товарку, вот кто самые заношенные портки по самой высокой цене клиенту впарить сумеет, а тот ещё и благодарен будет! Но всё-таки попыталась я туристке втолковать, что только за один такой проданный топик накупит она себе на Черкизоне свитеров до конца жизни, а детективы французские я ей из дома принесу! Та ни в какую!!!И засела я за телефон…
А надо сказать, что мобильных в ту пору у нас ещё не было, и единственный доступный телефон в “Украине” был у рецепции (напомню ещё, что телефоны в гостиницах были бесплатны, и я по наивности думала, что везде в мире так. В Париже в отеле я неограниченно звонила по делам с телефона, висевшего в холле, ну как у нас в “Белграде”, а при отъезде меня ждал сюрпризик в виде кругленькой суммы за переговоры! Надо сказать, что при сопровождении групп за границу платили нам 10$ в день суточных, ну и никто деньги за телефон мне возвращать не собирался!) На чемоданной бирке была напечатана фамилия “Тузова”, а в самом чемодане помимо умопомрачительных вещей был ещё и блокнотик с цифрами, телефонами и ценами. И вот под косыми взглядами девиц с рецепции я начала обзвон, не знает ли кто госпожу Тузову… Заметьте, на свою голову прихожу я всегда к туристам заранее, и вот перед экскурсиями вместо того, чтобы попудрить носик и выпить кофе, я производила детективные расследования! И одна женщина не послала меня как остальные, лесом, а припомнила, что накануне вечером её муж подвозил из аэропорта каких-то девушек из Самары!
И вот, после трудового дня, вместо того, чтобы собирать сумку на маршрут, готовить для семьи еду на несколько дней моего отсутствия и вообще отдыхать, я снова засела за телефон. Та Тузова из Самары тоже хватилась пропавшей одежды (только её разочарование было куда острее), она догадалась позвонить в Москву тому, кто её встречал, и оставить свой телефон в Самаре. За свой, осмелюсь вам напомнить, счёт звоню я в Самару-городок. Содержимое чемодана было моей соотечественнице столь ценно , что наутро (а в 8 мы уезжали в Суздаль) она с первым же самолётом примчалась в Москву! Состоялся обмен багажом. Тузова сказала, что оба её чемодана ехали по транспортёру рядышком, она их и взяла, нимало не сомневаясь, что это её! Ну а моя туристка взяла то, что осталось, тоже без капли сомнения! Кстати, русская дамочка ухитрилась после долгих попыток открыть замок, а моя клиентка извинилась за взлом. Расстались обе довольные собой, и никто из них не догадался поблагодарить меня! А я не знала, на что я больше злюсь – на то, что дорогие шмотки уплыли, или на то, что меня бес попутал, и я хотела присвоить себе половину!
Ну, как я вижу, проблема “потеряшек” у нас самая острая! Главное, какие бы дикие случаи ни происходили, НИКТО НЕ ПРОПАЛ НАВЕКИ! Может, зря мы так нервничаем, а? Льём слёзы и разбазариваем сопли… Только вот по-другому не умеем, вот беда!
На заре перестройки поставили на меня группу школьников… Группа большая, так что работать мне пришлось с коллегой Инной. Её не любили – изворотливая, лживая, неискренняя, всегда рада тебя подставить. Может, поэтому зачастую и приходилось с ней работать – больше никто не хотел, а я тогда выбирать не смела – работа есть работа, она превыше личных пристрастий. Вышла она впоследствии во второй раз за француза, теперь живёт во Франции, но туда ей и дорога!
То, что нам “дико повезло” с группой, мы поняли ещё в аэропорту, когда руководительница (на нашу беду, она же и учительница русского языка, всё, зараза, понимала!) начала истерично визжать, чтобы дети с рук валюту не покупали! Между прочим, пока она разорялась, её муж спокойненько отошёл в сторонку и выгодно (а тогда это действительно было страшно выгодно) купил кучу рублей! Я уже писала, что очень часто меня поражало несоответствие супругов во французских парах, вот и здесь, такой симпатяга муж – и внешне и характером, и такая психопатка ему в жёны досталась, а внешне… Ну наденьте на козью морду очки и сразу поймёте, чтО эта стерва из себя представляла.
Ну и понеслось! С собой из Франции она привезла программу, которой требовала следовать неукоснительно! А чему у нас можно неукоснительно следовать!? В большинстве случаев адекватным людям это можно объяснить (что, мол, не волнуйтесь, всё, что предусмотрено, увидим в полном объёме, а в какой последовательности – ну что за разница?) Но это был не тот вариант! Каждое утро начиналось с баталии! Хорошо ещё. что ни мобильных ни интернета не было, и с Францией Анни связаться тотчас же не могла! К тому же (естественно, Инка всё подстроила так, чтобы Анни ездила в моём автобусе) она постоянно вступала со мной в полемику по всем вопросам, а когда я пыталась что-то доказать или объяснить, многозначительно переглядывалась с коллегами – видали, мол, дуру? На счастье, другим сопровождающим учителям хватало ума молчать и заниматься ребятами (а было чем – в первую же ночь самая маленькая девочка (а в группе были подростки от 13 до 17 лет) выжрала бутылку водки и отлакировала её утром банкой пива! Не без моей помощи её спрятали от беспощадного гнева Анни в номере до экскурсии). А в музеях, если по её мнению я допускала ошибку, руководительница поворачивалась к группе, чтобы во всеуслышание заявить:”Она сказала так, потому что в русском языке…” и следовало разъяснение. Всё это напрягало меня чрезмерно, ведь в инязе сурово карали за каждую ошибку, и я староалась говорить идеально! переживала я жутко, но всё же мне удалось отыграться, хотя месть мне несвойственна. Зашёл спор о “Докторе Живаго”. Я со всей горячностью юности и снобизмом завсегдатайши нескольких закрытых литературных салонов доказывала, что слава этого романа на Западе – дутая, тем более что читали его единицы, а в основном за границей он знаком по фильму (для русских он нелеп, так глупо воспроизведены там наши реалии), а то и вовсе по “Песенке Лары”. Что история с Нобелевской премией – это политическая афёра, много ли вы вспомните авторов, получивших её, что с художественной точки зрения роман чрезвычайно слаб (ей-богу, я и сейчас так считаю. но в спорах мне хватает ума не быть столь категоричной), и что стихи Пастернака намного сильнее этой прозы.
Всё время моих горячечных пояснений Анни с видом знатока иронично обменивалась взглядами с другой училкой. А потом высокомерно высказалась, что не мне, мол, судить, чтО лучше – роман или стихи, как я это могу оценить? Вот тут-то я и нанесла удар “Я-то как раз и могу оценить, а вот тем, кто слабо знает русский язык, действительно, судить не следует! Не в состоянии они сравнивать! И не вправе!” Сказала я это прямо в микрофон перед всем автобусом, перед всеми её учениками.
В последний вечер после шоппинга на Арбате ребята ехали в цирк, потом ужинать и за вещами в “Космос”, потом на Ленвокзал. Инка их сопровождала в Питер и оставалась там до отлёта во Францию. Естественно, страшно виляя задом и отводя хитрые глаза, она уломала меня одной проработать с обеими группами с обеда до возвращения из цирка, ведь ей же вещи собрать надо! Кстати, официально моя работа заканчивалась именно в обед, и никто мне “перекат” оплачивать не стал!
На Арбате автобус ждал ребят у “Белграда”, рядом с тогдашним магазином мужской одежды “Руслан”. И самые старшие ребята ринулись туда! Я было застыла от стыда за наше швейное производство, НННООО! Пацаны накупили там “польт”, шляп и “пинджаков в клеточку из Мосторга”. Видели бы вы, как элегантно и стильно они во всём этом смотрелись! Истинные гангстеры из Чикаго времён великой депрессии!
А мы-то считали нашу продукцию (натуральные материалы, хорошие лекала, добротный качественный пошив) позорной, тащились от турецкого люрекса и страз (Китай ещё со своим дерьмом на арену не вышел). И стоило всё это добро при тогдашнем курсе доллара для французских сопляков копейки! Пойди такое теперь отыщи – всё похерено!
Ну вот, рассталась я с группой (кстати, как я ни хаю Анни, а с её помощью денег мне накидали столько, что я купила новое гэдээровское пальто, да ведь и доллар, повторяю, стоил иначе), а дальше с ними мыкалась Инка.
Все спустились вниз к багажу, ждали приезда автобусов для трансфера на вокзал. один автобус пришёл вовремя, а вот второго никак не было! Время поджимало – поезд не подождёт! Инка названивала со стационарного телефона на стойке рецепции в гараж, там говорили, что ничего не знают! Наконец появился…водила без автобуса! Приехал своим ходом сообщить, что его машина сломалась!!! И это вместо того, чтобы звонить в гараж и вызывать новый автобус на проводы! Времени на выяснение отношений с этим разгвоздяем не было, все чемоданы, дети, училки, Инка запихнулись с грехом пополам в одну машину и в последние секунды прибыли на вокзал! В панике по платформе летали школьники и багаж, и вот когда бедная Инка готова была перекреститься, что всё закончилось благополучно, все успели, перед ней возникла Анни с приятным сообщением, что…одна девочка осталась в гостинице!!! Тут уж даже у свистушки-Инны ноги к перрону приросли… И если до этого Анни и визжала, то были ласкающие слух переливы свирели по сравнению с “бурей на платформе”. Вне себя она топала ногами, тыкала пальцев в Инну, брызгала ядовитой слюной и вопила нечеловеческим голосом:”Она!!! Она!!! Посмотрите на неё, как она спокойна, это всё из-за её спокойствия!!!”
Решено было второпях, что милейший муж Анни останется в Москве и заберёт девочку, а группа поедет без них. Оказывается, девочка эта не поняла, что надо уезжать, и после ужина спокойно поднялась в номер. Очень удивилась, что там уже живут чужие люди. Уж не помню, как они добрались до Питера, скорее всего, “Интурист” на вокзале посадил их на другой поезд.
В Питере истерики продолжались, Анни даже подралась с официантом. По нашей программе отъезд группы намечался в 11, у Анни же было записано в 8.30. И не помогли никакие увещевания, что раньше в Петропавловку ехать не имеет смысла, ведь визит предусмотрен на 12! Анни вывела группу к 8 утра в ресторан и пыталась выхватить у официанта тарелки с едой, предназначенной вовсе не для них…
А жалобу она таки написала, уже из Франции! Хитрожопая Инка заставила меня одну писать объяснительную, а потом вместе с начальницей подхалимски её раскритиковала! Кстати, один пункт обвинения вверг меня в недоумение – Анни написала, что холл гостиницы “Космос” был полон битых стёкол и проституток! Она-то как проституток вычислила? И при чём тут мы с Инной? Потом догадалась – в то время в “Космосе” проходил один из многочисленных тогда конкурсов “Мисс Подмосковье”, и все мисски проходили на обед и ужин через наш зал ресторана. Одеты они были…ну, в соответствии с подмосковными понятиями о нарядах “первой девки на деревне”, кто в бикини из пионерского галстука, а кто в дерматиновом сарафанчике на голое тело… Не знаю уж, чья была победа!
Надя, а это уж просто поразительно! Кроме того, что сам случай потрясающий, еще и такое совпадение! Дело в том, что я сначала не увидела твоего коммента, а увидела только коммент Милы. Написала про бабок и Казань. И лишь после этого прочитала аналогичный рассказ у тебя – и именно с Казанью и утренней встречей! А ведь в России много городов…
Потрясающе, Мила! А у нас однажды был такой случай. С нами на круизе должна была плыть группа финнов. Круиз начинался от Казани, туда надо было ехать поездом из Москвы. Перед поездом группа ужинала, и финская переводчица как-то потерялась во времени, засиделась в ресторане – короче приехала на вокзал в последнюю минуту. Сама она в Казань не ехала – должна была в поезде отдать группу нам. На вокзале ее встретил наш сотрудник по береговому обслуживанию Сережа П. Впопыхах они покидали чемоданы и людей в вагон, Сережа отпустил финского гида, сам дождался нашего отправления (благо ждать оставалось минуты три)и тоже пошел домой, мечтая об отдыхе после долгого и тяжелого дня. Но тут на перроне он увидел двух растерянных бабок, не говорящих ни на каком языке, кроме финского. Багаж их уехал, а их самих забыли – больно медленно плелись, а ждать было некогда. Пришлось Сереже вместо сна везти их в аэропорт и отправлять в Казань. Утром они встречали нас в кафе, куда мы прямо с поезда поехали завтракать.
У меня как-то туристка потерялась в день отъезда Транссибирского поезда. Я работала с бразильской группой и мы обедали в ресторане МНК в Гостином дворе. После обеда мы должны были идти в Кремль, а потом сразу ехать на вокзал. Мы пришли в ресторан, рассадили с турлидершей туристов и заметили, что одна торелка осталась бесхозной. Оказалось, что одной туристки, самой пожилой – лет 85 – нет в зале. Мы с турлидершей побежали на Красную площадь, так как вспомнили, что туристка уже бывала в Москве и вполне могла уйти именно туда. Обошли несколько раз площадь по периметру, туристку не нашли, пошли обратно, решив заявить в полицию. Внезапно мне позвонила моя коллега, тоже работающая с португальским, и спросила, не моя ли туристка сидит в Боско кафе и говорит, что едет на Транссиб. По случайному совпадению мы с этой коллегой накануне как раз обсуждали мою поездку. Хорошо, что она вспомнила, что я должна ехать. Самое интересное, что у коллеги не было моего номера телефона и она его узнавала через нашу испанскую переводчицу из Владимира. В итоге я пошла в Боско и нашла там мою рыдающую туристку.
Да, Елена, мне тоже вспомнился эпизод из кошмарного сна. шутка была такая тогда:-Что делает гид, если ,переехав в другой город, обнаруживает, что одного туриста оставил в предыдущем? – заказывает ужин на одного человека меньше!”И вот я рассказала эту шутку туристам по дороге на Арбат, после которого мы ехали на вокзал, чтобы отправиться по транссибири. группа была большая и я всех посчитала перед отъездом на влкзал, как мне казалось тщательно. На вокзале обнаружила, что одна туристка отсутствует. До поезда 40 мин. Паника дикая у меня в голове. Водитель , душка, согласился поехать обратно, благо было воскресенье. Домчались за 10 мин, но идея была плохая. Представляю . как это выглядело со стороны. По Арбату с выпученными глазами, с флагом носится тетка и кричит в микрофончик:”Миссис Крюгер, где вы? Подойдите к Макдонадсу!”.(как позже выяснилось эта собака отключила свой ресивер) . Я подбежала к водилам у МИДа , выспрашивая, не видели ли они бегающую в панике туристку. Видели. Взяла такси до вокзала ( она не знала , что мы отправляемся с Казанского. Таксист повез не Ярославский). Я умудрилась и по Ярославскому побегать с криками” Миссис Крюгер!”. Надо отдать должное менеджеру компании Лиерниди- он был спокоен , как удав, сказав мне :” Идите на поезд, у вас группа”. Я заскочила в последний вагон в слезах и соплях. Что вы думаете – я в тот вечер сидела на месте этой туристки и ела ее ужин! (для гидов обычно была 2-я смена). На другое утро мы прибыли в Казань и увидели на платформе мирно сидящую Крюгер. Компания ее нашла и отправила обычным поездом.
Лена, отличные персонажи получились! Особенно первая туристка, та, что с икрой. И атмосферу в группах “France-URSS” чувствую, как будто снова в нее окунулась. Причем с головой)
И ЕЩЁ НЕМНОЖЕЧКО ПРО СИБИРЬ И ПРО ИКРУ! И ПРО ДВУХ ТИПИЧНЫХ ФРАНЦУЖЕНОК
Думала, что про Сибирь уже отписалась, да вот опять накатило… И опять про “наших друзей” из “Общества дружбы Франция – СССР”. Ещё в Москве мне бросилась в глаза одна моя клиентка… Ну прямая противоположность тому, как наш обыватель представляет себе француженок. (вообще-то первый вопрос, который задают русские, впервые прилетевшие во Францию:”А почему француженки такие страшные?” – На что я неизменно отвечаю: “Да вот такие они и есть на самом деле… И, что характерно, мужики их так любят, вот таких-то!” И неизменно же, летя домой, мужики из нашей группы пьют “за русских женщин”. Как говорится, ВСЁ ПОЗНАЁТСЯ В СРАВНЕНИИ…
Так вот, эта туристка всех переплюнула! Было такое впечатление, что она прилетела не из Франции, а только что вылезла из помойки. Всклокоченная голова, чёрная кофта с зацепками, надетая на нелепое платье и подпоясанная…пояском от домашнего байкового халата, высоченные босоножки, а под ними безумные гольфы в какой-то ромбик, Андрюша П. назвал бы эти гольфы “пятьдесят лет советскому футболу”! Но вела она себя при этом наряде клинической идиотки довольно мирно…
До посещения Красной Площади, вернее, ГУМа. Там в своё советское время был продуктовый отдел (не где сейчас, а окнами на площадь). И вот, после свободного времени жду я группу у Минина и Пожарского, и выкатывает эта дама из отдела “Продукты” с полными авоськами! И это в эпоху тотального дефицита, когда наполнить таким образом авоськи можно было только обежав пол-Москвы, а не за четверть часа, данного на самостоятельный осмотр Красной Площади! “Мадам, что это там у вас?” – не могла не поинтересоваться я. – “Caviar” – ответила довольная дама. “Икра-а-а?” – изумилась я. Не помню, продавалась ли икра в “Берёзке”, но обычно она продавалась из-под полы, и то клиент рисковал нарваться на крашеное тушью пшено в стеклянных банках, либо на железные банки, где действительно на этикетке фигурировало слово “икра”, и при барыге даже был словарик, и он показывал перевод туристам – “икра” – “caviar”, правда, не уточняя значения слов, сопровождавших “икру” – “кабачковая” или “баклажановая”! Вот я и удивилась сверх меры, глядя на полные сумки туристки! И по наивности своей сначала подумала, что, может, действительно продавцы достают в ГУМе из-под прилавка и снабжают иностранцев настоящей икрой!
Но всё-таки всю дорогу до гостиницы сомнение меня глодало… И на выходе из автобуса (а жили мы в “Космосе”) я всё-таки осмелилась попросить посмотреть на баночки. Господи! Сейчас-то названия эти давно забыты, а когда-то они фигурировали в каждом втором анекдоте про алкашей – “бычки в томате”, “частик”, “килька в каком-то там соусе…” “Да не икра это, мадам! Это… ” – а как будет “частик” по-французски, если я его и по-русски-то ни разу не пробовала! “А что, это нельзя есть?” – встревожилась француженка. “Да есть-то, наверное, и можно, да лучше скормить кошечкам и собачкам и лучше соседским…” Проходили мы как раз мимо мусорных баков, и туристка в гневе зашвырнула туда свои сумки! И вот тут-то началось самое интересное! На бедную дамочку набросилась вся группа! “Да вы что?!!! Еду выкидывать?!!! А знаете, что в войну мы за маленький кусочек хлебушка весь день вкалывали!” – таков был общий рефрен выступлений. И вся группа дружно нырнула в помойку, достала злополучные консервы, и всё было разделено “по-христиански, по-братски”. Водитель, который шёл за нами, потом изумлённо рассказывал, что никогда бы этому не поверил, если бы собственными глазами не видел!
Сейчас-то я думаю, что зря я тогда по молодости тётку разочаровала! Явно, при таком облике она знала вкус икры и то, как она выглядит. А может, бычки в томате это действительно что-то вкусное. И приехала бы она домой, попотчевала бы домочадцев содержимым этих банок, и все бы были довольны, уверенные, что съели кило русского “caviar’a” за три копейки!
Но дальше мы со всем этим грузом из помойки ехали в Сибирь! Накануне отъезда (а он был в 4 утра) я осталась ночевать в “Космосе”. Дали мне ключ от номера, сказали, что там живёт переводчица, и поплелась я туда с багажом. В номере меня поразили небрежно разбросанные по всей комнате наряды, кружевное бельё, целый ящик косметики, даже с настоящей лебяжьей пуховкой (по фильмам знала)! Всё явно не из наших магазинов (такого даже под прилавком не было!!!), и явно одному человеку не принадлежало! А в ванной три зубные щётки! Я бегом вниз. На рецепции меня долго уверяли, что, мол, быть того не может, что живёт там моя скромная коллега. Но когда я проорала про три зубные щётки, их тон стал не столь авторитарным. Полезли “под прилавок”, вытащили другие списки, и точно – жили там трое – три проститутки, я так и теперь думаю!
А в 4 утра холл был абсолютно пуст, только пьяный швейцар, размахивая руками и дико матерясь гонялся за маленькой мышкой.
Группа была не очень большая – 20 человек, возглавлял их мсьё Леви, у которого на руке до сих пор проступал лагерный номер. Он всё время дико волновался, суетился, всё путал, так что мне проще было покупать ему за свой счёт чашечку кофе, сажать его в уголок и все проблемы решать самой. Но ведь ему тоже надо было показать группе, что и он приделе. И мы договорились, что Леви будет считать туристов в автобусе – всем видно, что он работает! Я, потом, правда, пересчитывала сама.
Была в группе молодая супружеская пара… Я всегда поражаюсь несоответствию некоторых супругов. Чаще у нас жена очень красива, и задаёшься вопросом, а что она нашла в неказистеньком, убогоньком супруге. У французов почему-то всё наоборот. Вот и здесь высокий статный и действительно классически красивый брюнет выбрал себе в спутницы жизни “в горе и радости” маленькую угреватую крыску с сальными волосиками “а ля Мирей Матьё”, не проронившую за всё время поездки ни слова.
В Иркутске мы почему-то уезжали на Байкал в страшной спешке. В автобусе я спросила сопровождающего, все ли здесь, и он махнул рукой, что, мол, все на месте. И вот тут-то я в первый раз поверила ему на слово и туристов не пересчитала, а зря! Ну мы и уехали на целый день! В Иркутске ярко светило солнце, жара, ни облачка, а вот приехали на Байкал и… не видно даже протянутую руку – такой густой туман! Больше всего я жалела не туристов, а нашего иркутского гида, она напоминала ведущего из образцовского “Необыкновенного концерта”. Помните нелепо размахивающую руками куклу: “Представьте, вот тут лужайка, тут костёр, тут шатры, тут ручеёк, а тут цыгане!” Так вот и она носилась по невидимому берегу и тыкала пальцами в непроницаемую мглу: “Вот здесь Байкал, здесь Ангара, здесь Шаман-камень, а вот тут пик Черского!” Естественно, клиент был страшно недоволен и говорил, что, хотя он понимает, что это не наша вина (!!!???), но жалоба всё равно будет написана (Господи, на кого? на погоду?).
В расстройстве я не заметила, что не все из группы приехали на Байкал. Тем более, что Крыска молчала, её-то я заметила, она где-то изгваздала куртку свежей краской, и я с трудом добыла бензину, чтобы её оттереть.
Усталые, вымокшие, злые, разочарованные вернулись клиенты в гостиницу (кстати, они очень обижались, когда я называла их “клиентами” – “Мы не клиенты, мы ваши друзья!” – неизменно возражали они). В Иркутске всё ещё радостно светило солнце… И первого, кого мы увидели под палящим солнцем на ступеньках в трусиках и маечке, был…крыскин муж! Он в ярости (туристы были просто злы, а он был действительно в ярости) ворвался в автобус, выхватил у меня из рук микрофон и начал орать, что мы смотались как воры!!! Началась страшная перепалка, и не дожидаясь её конца я тихонько удалилась к себе в номер! Между прочим, там я страшно переживала, хотя сами туристы меня потом успокаивали, что это, мол, семейные разборки! Ну и крыска!
Марина, спасибо! У меня самые яркие воспоминания тоже об Интуристе доперестроечной эпохи – настолько всё было по-другому, ну и потом, это моя молодость, пора беззаботная и не обременённая семьёй и детьми. В декрет я ушла в 1991, а потом продолжала работу в Интуристе, ибо была непрактична и неповоротлива, шла по проторенной дорожке.
Ты вот, вспоминая, умеешь обобщать и анализировать, мной же правит “бог мелочей”.
А зубы у фирмачки казались зелёными потому что она их просто не чистила, появлялась каждое утро из чужого номера, куда ночью шла не захватив зубную щётку.
Лена, никаких прав у меня нет – здесь у нас совместный проект, так что пиши, пожалуйста! Тем более, что делаешь ты это здОрово, всем нравится, а воспоминаний у тебя побольше, чем у меня. Я бы выпила сладкого пива с креветками – мне кажется, это как раз по моему вкусу. Но до Владика я не добралась – с 94 года почти все время проводила на круизах, так что и во Владик не попала, и вообще в Сибирь больше не ездила, а Интурист для меня фактически закончился в 92-м с уходом в декрет, после которого я сразу и уволилась. Кстати, у нашего круизного директора Саши О. было любимое блюдо, которое он позволял себе только во время встречи клиентов в аэропорту Пулково – медовый тортик с пивом “Невским”. Лена, хочу у тебя спросить, почему у фирмачки по утрам были зеленые зубы?
Да, Надежда! Анекдот нейтральный выбрать очень трудно! Всегда интересуюсь в самом начале работы с группой, нет ли среди бельгийцев французов, а среди французов бельгийцев (они друг друга ненавидят и анекдоты рассказывают самые нелицеприятные, пару раз влипала!) А ваш анекдот про Клинтона обязательно продам французам, они такое обожают! Спасибо!
В Братске давно не была, может, гостиницу новую построили, а то она туристов особенно “умиляла”. Дело в том, что душевой кабины там не было (да, по-моему, у нас и не знали, что это такое). По замыслу, вода в туалете лилась прямо на пол и должна была утекать в дырку сбоку, но по прихоти строителей дырка эта находилась в самой высокой точке туалета, так что мыльная вода заливала сначала весь пол, потом ваши ботинки в коридоре и только напоследок находила предназначенную ей дырку. А если туристы жаловались на местный ненавязчивый сервис особенно нудно, я рассказывала им, что однажды в Париже мне довелось жить в гостинице, где душ был приварен прямо над унитазом! А что? Очень удобно, особенно для тех, кто, подобно Юлию Цезарю, умеет делать сразу несколько дел!
Кстати, безбожнее всего воровали именно в гостинице в Братске! И именно тогда, когда спускали багаж из номеров при отъезде. Одна туристка хватилась, что не повесила замок на чемодан, уже в аэропорту, как-то я добилась, чтобы её допустили до этого чемодана прямо на лётном поле, и что? Двух свитеров как не бывало! А когда после перелёта из Братска в Иркутск мой турист-поляк недосчитался половины багажа, и я обратилась в милицию, меня там долго и нудно пытали, не пьяница ли мой клиент. “А что, если пьяница, так у него воровать можно?”! – не выдержав, воскликнула я. Ответ ментам понравился, и они занялись расследованием. Ничего, естественно, не нашли, а меня, когда я снова приехала в Братск, тамошние носильщики-“потаскуны” чуть не замочили!
На пикнике в тайге набрала я однажды целую кучу здоровых крепких боровиков, потащила свой трофей водителю, куда мне они. Ну, думала, обрадую! А он только скривился:”Это что, тоже едят?” – “Так только это и надо есть!” – “Да брось ты! А я как эти грибы увижу, так ногой их как наподдам! Мы только грузди и рыжики берём!”
А вот эту историю про Биробиджан я рассказывала как свою, благо её непосредственная участница эмигрировала в Канаду. Но что написано пером…(или на компьютере набрано). Так вот, случилось это с моей коллегой Ларой К. Ехала она в поезде с туристами, и к ней в купе подсела симпатичная парочка, которой надо было выйти как раз в Биробиджане. Естественно, Лара следовала дальше. Прежде чем улечься спать, она подготовила на утро джинсы, повесила их на вешалку у двери. Выходя в Биробиджане, парень “лёгким движением руки” подмахнул эти джинсы и унёс с собой! Думал, что Лара спит. Не надо объяснять тем, чей сознательный возраст пришёлся на 80-е годы, чем были для нас тогда джинсы! Ну а молодёжи я тоже объяснять не буду, всё равно не поймут! Неудивительно, что Лара в трусах выскочила за парнем на платформу. На парня беду она не спала, опять же на его беду ей тут же подвернулся милиционер, и уж совсем на его беду поезд стоял достаточно долго, чтобы оформить протокол! И Лара потом себя же ещё и корила: парень-то возвращался с зоны, невеста его там встретила и они вместе ехали домой. И тут новая кража, не успел вернуться! Правда-правда, коллега очень переживала, что штанами своими ввела молодого человека в искушение! Да ещё и милицию позвала!
Уффф, добрались до Хабаровска (во Владивосток раньше туристов не возили, закрытый город. Поэтому и жаждала его посмотреть, тем более что самыми “крутыми” и заносчивыми за границей были туристы именно из Владивостока. “Да у вас в Москве так не одеваются, как у нас во Владике! Да что там Париж! И рядом с нашим Владиком не лежал!” Вот и влекло меня туда неудержимо, что это за Владик такой, чего это там есть такого, что и в Москве не сыщешь. Единственный раз выпало мне счастье сопровождать двух французов до Владивостока, но это отдельный “рассказ с показом”. Натерпелась я тогда, более вонючих клиентов в жизни не видела! Утешением на маршруте было лишь то, что наконец-то увижу “Владик”! Но из-за случившегося в тот год наводнения поезд задержался на 7 часов. Ох и вони же от клиентов было…
Естественно, вся программа – объезд города, посещение подводной лодки – псу под хвост. Проехались несколько раз во тьме по знаменитому мосту (кстати, потом местные мне по секрету сказали, что он в аварийном состоянии), да поели в ресторане. А утром рано отлёт в Москву. В гостиницу попали во втором часу ночи (вставать же в полседьмого). Гостиница корейская, шикарная, удивило только, что на подоконнике лежит здоровенная катушка, я ещё подумала, что её после ремонта забыли! ЧтО это такое, разобралась только утром, когда увидела рядом с катушкой инструкцию. Слава богу, что не раньше, а то бы спать не смогла! Это был спасательный канат!! А за окном (13 этаж!) было кольцо, за которое крюк каната и крепился! Ремень этой катушки при случае пожара надо обмотать вокруг себя, выбросить катушку из окна и спускаться лицом к стене!!! Не представляю себя, проделывающей всё это! При моей бестолковости явно что-нибудь пошло бы не так! Каюсь, единственная вещь, которую я когда-либо утащила из гостиницы, была именно эта инструкция, её и показываю для развлечения всем гостям и ученикам!)
Так вот, про Хабаровск. Здесь меня ждало одно из самых больших разочарований в жизни! В магазине меня поразило мясо (мясо в свободной продаже!!! И никто в очереди не давится) какого-то неестественно- красного цвета, можно было бы принять его за человеческое, если бы не цена – 22 копейки за кило! Оказалось, китовое. И ещё креветки свободно лежали… И ещё какое-то невиданное пиво “Бархатное”. В Москве-то было только “Жигулёвское” да баночное, ну то есть которое из бочки разливали в трёхлитровые банки (а моим родителям посчастливилось застать в Москве не только автоматы с газировкой – это и я помню! – но и автоматы с пивом! Мама говорила, что отец ни одного на своём пути не пропускал).
Мы с коллегой затарились креветками, взяли ящик “Бархатного” (на нас ещё как-то странно посмотрели), не помню уж, где мы эти креветки отварили… Уселись мы на берегу Амура и…облом-с! Никогда не виданное и не питое нами пиво оказалось приторно-сладким и с креветками никак не шло! Ну это как если бы мы креветки лимонадом запивали! Как-то мы разделились – кто-то ел креветки, а кто-то пил пиво…
Елена, с большим интересом читаю ваши воспомининия. У всех гидов были приключения, но ваши просто завораживают. По повду двух враждебных группировок. Однажды я рассказала незатейливый анекдот про Клинтона, сразу после скандала с ним.”Встреча Клинтона с Папой Римским. Вдруг террорист их взрывает и по ошибке Папу отправляют в ад, а Клинтона в рай. Потом ошибку исправили и меняясь местами они перебросились парой фразю Папа: какое счастье! я , наконец увижу Деву Марию! Клинтон: Поздно”. после этого ко мне подошел турист :”Никогда не рассказывайте эту шутку- Почему? – Мы фанаты Клинтона. Вы его оскорбили. – Извините, хорошо не буду. ” Подходит другой турист:”никогда не рассказывайте эту шутку. – вы тоже поклонники Клинтона? – Нет мы поклонники Девы Марии”
Марин! Да просто я пунктуальная и исполнительная педантичная идиотка! К любой бумажке отношусь очень ответственно, а по молодости ещё и страшно боялась каких-либо санкций со стороны начальства и буквально воспринимала любой запрет и предписание! Всем этим я очень отравляла, как сейчас понимаю, жизнь окружающим, а прежде всего себе! Сколько упущенных возможностей из-за нелепой боязни сделать “шаг влево-шаг вправо”!
А в Интуристе я проработала аж до 2008 года, так что была и Чечня и Горбачёв с Ельциным.
Из-за моей старательности я ответственности я и развлекала туристов с утра до вечера, а то и ночью, да и не я одна! О поезде больше писать не буду, за тобой “право первой ночи”, но разве ещё чуть-чуть! Описываю, естественно, не одну поездку в Сибирь, а изо всех понемножку, самое яркое.
Вот в Казани, например, меня поразила экскурсия местного гида (обычно никогда не слушаю). Во всех объяснениях он отталкивался от “русского ига”, которое началось с завоеваний Ивана Грозного! Для меня это была “история наизнанку”, ведь мы всё талдычим об иге татаро-монгольском! В общем, все бедствия татарского народа начались с Ивана Грозного! А говоря о современности, гид подчёркивал особый статус Татарстана в Российской Федерации! В общем, “первая среди равных!” После экскурсии, распустив клиентов, за кружечкой пивка, я поинтересовалась, чего это он такое нёс и верит ли сам этому. И вообще, татарин ли он (по виду так типичный русский). Его ответ живо напомнил мне советские времена, когда при инспекции из отдела экскурсию мы вели не для бедных туристов, а для дамы-методиста! С мирными инициативами и руководящей ролью Партии! Вот и в Казани их заставляют следовать рекомендациям и директивам, спускаемым сверху, а вся подаваемая туристам информация строго отслеживается! И чёрт его знает, татарин он или нет на самом деле, все так перемешались.
В Казани я поняла, как по-настоящему щемит сердце. Отправив туристов на концерт в музыкальную школу (а с музыкой у меня отношения сложные), я пошла прогуляться. Вниз к Волге шла улочка, засыпанная осенней листвой и с одной стороны заросшая бурьяном. Среди бурьяна виднелись чУдные деревянные старинные особнячки, с резными ставенками и затейливыми мезонинчиками, такие милые, трогательные и…совершенно заброшенные, со дня на день ожидающие бульдозера… По другой стороне уже возвышались чудовищные строения “новых русских!” Даже слёзы навернулись, ведь я ещё застала такие домики в Москве! И в Иркутске тоже! Кстати, там-то местные жители нисколько не сожалеют об их потере.
А музыкальная школа, где в это время сидели мои французы, располагалась в таком же милом и несуразном деревянном особнячке с бесчисленными лесенками, многоуровневыми скрипучими полами и разномастными окошечками, со своим особым запахом. Невыразимо дорогим сердцу и…совершенно обветшавшим. Видно, и его готовились пустить под снос, так зачем деньги на ремонт тратить!
Екатеринбург считаю малосимпатичным, отвратительны туристы, “фоткающиеся” на фоне бывшего чудовищного захоронения, отвратительны там весёленькие голубенькие монастырские домики, больше напоминающие элитный дом отдыха, нежели монашеские кельи. Однажды перед экскурсией я вышла продышаться перед гостиницей, поджидая гида. Было лето, не то июнь, не то август, 8 утра, 20 градусов тепла! Лето! Август! 20 градусов тепла! На небе ни облачка!!! Естественно, были на мне джинсики, футболочка, ну и сандалики на босу ногу! Улица была пустынна, так что эту тётку я увидела издалека. “Во дура!” – подумала я, ибо на тётке было драповое пальто, тёплая шляпка, сапоги, перчатки, а в руках зонтик!
“Во дура!” – подумала в свою очередь про меня тётка, это был наш гид.По её настоянию и против своей воли я надела вместо сандаликов кроссовки, а на плечи накинула лёгкую ветровочку. Хотя и это мне казалось излишним.Естественно, дурой оказалась я. К обеду небо затянуло тучами, из которых сначала хлынул проливной дождь, а потом посыпался мокрый снег. И это при пронизывающем ветре! Так что когда мы приехали в горы на границу Европа-Азия, нас впору было не шампанским угощать, а раздать по бутылке водки на брата! “Ну да, вот так у нас на Урале погода меняется,”- посмеивалась наша переводчица.
Раз я сопровождала жуткую группу, половина туристов были троцкисты, а другая -…масоны!!! И я между двумя враждующими группировками как неудачный парламентёр! Бр-р-р! Причём сама напросилась, просто хотелось удрать от моего ребёнка (ей тогда было 1,5 года) хоть на лесоповал! Ну, у кого маленькие дети, да к тому же за ночь раз 5-6 просыпающиеся, меня поймут. Сейчас для меня железный закон – никогда не набиваться и не просить группы, но всё познавалось на собственном опыте! Так что попала я из огня да в полымя! А ещё в группе была одна тётка ни масонка ни троцкистка, так у неё недавно ни с того ни с сего повесился муж, поехала она в Сибирь развеяться, но всю дорогу рыдала. В Новосибирск прилетели с опозданием, через несколько часов на поезд, и не понимаю, зачем нас всё-таки разместили в шикарной гостинице, мы только и успели поднять туда вещи и спустить их после экскурсии. Время поджимало, но наши новосибирские гиды были непрошибаемо спокойны (с нами ехали ещё и швейцарцы со своей немецкой переводчицей Надей, сколько лет прошло, а мне до сих пор её видеть противно, так сильно она подставила меня в Иркутске!). Прибыли мы наконец на вокзал, до отправления несколько минут, подгребаем с туристами, тележками, носильщиками к двери вагона, а проводница её не открывает!!! Не положено! Открыто с другой стороны!!! Ну не нырять же с чемоданами и надиными инвалидами под колёса! А подземный переход на ремонте!!! И две немолодые группы по шпалам, по снежным заносам, с тележками и багажом понеслись вокруг состава!!! Мы с Надей ворвались первые и повисли на стоп-кране! Чемоданы носильщики забрасывали уже на ходу. Да не все забросили! Одна тележка со швейцарским багажом так и была забыта на платформе!!! Мои французы были в целости и невредимости, но воняли больше всех! Чемоданы дослали уже в Иркутск вечерним поездом, но только чемоданы, багажа в них уже не было! В одном оставили прозрачные гольфы, видать, приняли их за недоделанные бракованные колготки (был канун 1993 года, и нам многое тогда было в диковинку, а уж в дефиците-то было решительно всё!). Самое страшное, что у одного деда украли все лекарства, без которых он не мог обойтись ни дня, а ведь тогда и в Москве в аптеках был голяк, что уж говорить об Иркутске!
Да! А ещё у нас была в этой группе фирмачка, если я ещё её не упомянула, то только потому, что никакой роли она не играла, и отличилась только тем, что в Москве мне заявила, что потеряла ваучер! В ужасе я ей пригрозила, что ни расселять, ни кормить я группу не буду, не говоря уж о том, чтобы ехать дальше! Ваучер нашёлся. Вроде неглупая девка, говорила по-русски, в университете специализировалась по Советскому Союзу, но каждое утро в Сибири (ей-богу, всё так и было!) у нас с ней начиналось так: она полуодетая выползала из какого-нибудь номера (не своего, её слабостью были кавказцы), неумытая, с зелёными зубами и, протирая глаза, задавала один и тот же вопрос: “Сколько градусов?” Ну представляете, Сибирь, канун Нового Года, сугробы до второго этажа, ну я ей отвечал, что, мол, 20 или 28. Далее она неизменно уточняла: “А плюс или минус?”
В Иркутске же, уже летом, мне посчастливилось хрястнуться мордой о перрон. Тогда группа следовала в Монголию, а я, посадив их на поезд, улетала в тот же день в Москву. Распихав туристов по купе и расцеловавшись напоследок (это была первая группа, которая вручила мне благодарность на красивом гербовом листке с печатью, вот только отдать её начальству я постыдилась, клиенты несли её в пакете с бутылкой водки и водку-то ухитрились разбить прямо на эти трогательные слова благодарности!), надо было ещё заскочить в вагон-ресторан и оставить подтверждения. Сопровождал меня Иркутский гид Саша, он-то и заявил со всей уверенностью,что можно не торопиться, поезд ещё не скоро отправиться, ещё к составу паровоз прицеплять будут! “Ну местному-то виднее”,- наивно решила я. Мы расположились в вагоне-ресторане, болтая в ожидании директора, чтобы ему все нужные бумажки вручить. Мимо нас в суете носились какие-то люди, таскали коробки и ящики. “А ведь мы едем, – сказал вдруг Саша, посмотрев в окно. Я не испугалась, думала, что это, небось, состав к паровозу подвозят! Мы ещё посидели, потом Саша вскочил, вскочила за ним и я, и мы ринулись к выходу. Заперто! “Что, выйти хотите?” – лениво спросил кто-то, проходя мимо,- да всё уже! – “Как это всё?!! – взревел Саша, дверь поддалась, и он вывалился на платформу. Настала моя очередь, а поезд шёл уж довольно шибко! Саша выставил руки, чтобы меня поймать, но я 65-килограммовой бомбой просвистела мимо и со всей дури впечаталась в платформу. Счастье ещё, что была она длинная, а то бы выковыривала я щебень из морды!
Лена, я поражаюсь, как ты помнишь все детали бумажной работы! Про поезд я тоже собиралась писать и хочу сказать заранее, что я никаких уроков и столов (круглых) практически не вела, тем более лекций в ресторане. Это в Интуристе – после я в Сибирь не ездила. Ты уверена, что в Интуристе мы должны были вести полноценную анимацию? Может, я просто пренебрегала своими обязанностями? Да и разговор про Чечню был, видимо, уже после? А вообще мне кажется, что в вашей группе все было намного строже: не помню я и запретов на подписывание розовых бумажек.
Марин, ну вот и время есть в Суздале, и пляжик рядом, а вот всё никак… Ведь даже в Байкал окунулась в сентябре (был кураж!).
А как ты туристов в поезд распихивала? У каждого гида была своя метода. Я, например, получив билеты, рисовала схему вагона (хорошо, когда они все в одном вагоне) с их купе и местами. И либо руководитель, либо сами туристы долго решали, кто и с кем поедет. Подходили они к этому чрезвычайно серьёзно, особенно это было смешно, когда ехать-то предстояло до Питера всего 8 часов! Ну какая разница, с кем переспишь!
Но часы в Москве перед ночным поездом в Питер тянулись особенно долго, а так клиент сам себя развлекал и не лез к тебе с дурацкими вопросами, что я думаю о Горбачёве и перестройке. И только один раз фирмачка (молодая девка, исполнявшая эту функцию первый раз, но, к сожалению, чрезвычайно активно, так что получался “сумбур вместо музыки” 🙂 заявила в микрофон (его она тоже держала впервые): “Вот Элена хочет вам НАВЯЗАТЬ номера мест, а я считаю, что вы люди взрослые, самостоятельные и независимые, так что места выберете сами!”
Я, правда, для подстраховки сообщила номера купе и этих мест, но в эйфории “самостоятельного выбора” туристы ринулись в вагон, было их 18, и подошли мы к поезду заранее, прямо к открытию, так что туристы проявили максимум самостоятельности и заняли все нижние полки во всех нижних купе всего вагона, да ещё и не хотели пускать к себе других пассажиров. Нечего сказать, с комфортом разместились!
Я только посмеивалась, стоя в стороне, к тому времени я уже научилась воспринимать данные ситуации с юмором. Вытаращив глаза, фирмачка бросилась ко мне:
– Элена, что делать будем?!!
– Простите, не МЫ, а ТЫ!. Ты же хотела сама всё решить! Вот и решила!
И она же ещё на меня потом нажаловалась, что, мол, “Элена плохо ей объяснила!”.
Но обычно мне проще было всё взять в свои руки. Слава богу, в поезде в Сибирь нас старались отделить от туристов на несколько вагонов, хотя навещать их приходилось много раз на дню, руки всегда были чёрные – попробуй-ка обтереть по крайней мере шесть ручек в каждом вагоне, открывая и захлопывая за собой двери! Но хуже было, если тебя размещали в одном купе с клиентами.
Хоть на теплоходе тоже замкнутое пространство, но в каюте-то можно запереться или на палубе укрыться, а в поезде на виду днём и ночью – все знают, что делаешь, куда пошёл. (Да и куда там кроме туалета пойти можно? И все разглядят зубную щётку или прокладки в твоих руках!).
А если ты спишь на верхней полке, так туристы утром обязательно на неё заглянут и поинтересуются, что ты там делаешь. “Цыплят высиживаю”, – хотелось мне ответить каждый раз, но французы к нашему юмору относятся …ну, скажем, специфически…
Так вот, один раз было у меня число французов в группе кратное четырём, плюс ещё две бабуси, так что группа была плотно утрамбована в нескольких купе, довесок из двух бабок я отвела в отдельное купе.
“О! Мы одни поедем”, – возрадовались те! – “Не уверена, что до Хабаровска”.
И тут они произносят фразу, от которой меня всегда бросало в дрожь: “Но нам же по ваучеру положено!”
Помните, туристы вместо ваучера совали красочные программки, в которых им сулили златые горы, никакой оплатой не подтверждённые? А в группах “Франция-СССР” был ещё наш страх божий, розовые бумажки, которые тоже “ваучерами” назывались, их надо было заполнить в конце путешествия вместе с руководителем. И не только заполнить, НО И ПОДПИСАТЬ!!!
Когда я заикнулась в отделе об этом розовом “ваучере”, Серёга О. (он как раз сидел вместо начальницы) красноречиво выложил на стол свой нехилый кулачок:”Во будет, если подпишешь!” До сих пор не понимаю, почему подписывать было строжайше запрещено, но, будучи чрезвычайно законопослушной, следовала этому запрету неукоснительно, что часто приводило к конфликтам с руководителями, роль которых в группах “Франция-СССР” как правило исполняли не профессионалы, а общественники-активисты, которые в лучшем случае просто не мешали.
Счастье, что радостно напившись по случаю успешного завершения поездки (каюсь, я к их спаиванию тоже руку прикладывала, хотя бы для того, чтобы они уехали “усталые, но довольные”), они про розовый ваучер и не вспоминали, и всё обходилось. Но бывало и так, что разозлённые моим отказом руководители оставляли меня без чаевых. И за что это я так страдала?! Чью шкуру спасала?!!!
Так вот, а были ещё и нормальные ваучеры, на их основании и могли туристы что-то требовать, а мы эти требования либо исполнять либо игнорировать. (Хотя,помню один случай… Сидели мы с коллегами в Шереметьево (у гидов была там тогда специальная комната) в ожидании прилёта наших групп, как вдруг чуть не рыдая врывается к нам молоденькая коллега:”Ребята, что делать?” И показывает нам что ни на есть официальный ваучер, его вручили туристы, только что прилетевшие, кажется, из Англии. Маршрут их был Москва – Ленинград. В ваучере чётко были прописаны экскурсии в двух столицах (всего 6 дней, по 3 в каждом городе), а внизу мелконькими буковками было напечатано: “кроме того, туристами оплачено посещение…озера Байкал”!!!! “Ух, не знаю, как выкрутилась эта бедная переводчица.)
Если молодым коллегам и непонятны наше замешательство и ужас в подобных ситуациях, то смею напомнить, что времена хоть и были весёлые и гуманные (молодость!), но и без интернета и сотовых. То есть все проблемы на маршруте, да и в Москве, любезно предоставлялось разгребать самим переводчикам, ибо “высоко Бог, далёко царь!”
Референты, чья небрежность зачастую и бывала причиной возникающих проблем, были в зоне доступа исключительно по рабочим телефонам, исключительно с 9 до 18 (и то не всегда!) и исключительно в рабочие дни.
Но вернёмся к моим вредным бабкам! Ваучера они, естественно, никакого не предъявили, но продолжали талдычить, что всё купе должно быть предоставлено исключительно в их распоряжение. И тут явились два развесёлых русских соседа с канистрой!!!спирта!!! и многочисленными тяжеленными баулами (ехали они тоже до Хабаровска). Перед иностранцами русские умеют быть исключительно гостеприимными, бабок попотчевали спиртом и угостили дефицитными и дорогущими тогда у нас гранатами. Все дары были приняты как должное (вообще я заметила, что французы все проявления дружелюбия со стороны местных “аборигенов” – подарки ли, приглашение домой, помощь, воспринимают как нечто, положенное и оплаченное ими по программе! (или и мы так же ведём себя за границей, только за собой не замечаешь?) А вот как только мужички отлучились в соседний вагон к землякам, их неподъёмные многочисленные тюки и канистра спирта были выставлены в коридор! И кто б догадался, какие тайные мощные силы просыпаются в людях, защищающих свои шкурные интересы!!! Мужики вернулись и… а вот тут ещё одна загадка советской души, загадка, с которой мне не раз пришлось столкнуться и, каюсь, сама вела себя не лучше в первые годы моей работы!… Ну помните, в “Иване Васильевиче” – “Да отдайте им эту Кемскую волость, иностранцы ведь, как отказать…” “Да ладно, француженки ведь, пусть одни едут”, – только и сказали мужички и где-то пристроились со всем своим добром. А бабки действительно ехали одни!!! На их счастье была я тогда молода и глупа, сейчас бы из вредности подселила им в купе шестерых узбеков с вонючими дынями!
А работу в поезде приходилось (особенно с “Франция – СССР”) вести такую же, как и на теплоходе, только без микрофона и радио – путевая информация, круглый стол, уроки русского языка (ненавижу, хотя и выходит очень даже неплохо, да что только у нас сейчас не выходит!), лекции. Договариваешься с рестораном, туристы остаются там после обеда, и ты орёшь, пытаясь перекричать стук колёс. А ещё туристы рвались общаться с другими пассажирами, якобы, это у них в ваучере прописано! Ну тут уж опять без моей помощи не обойтись!
Один раз я попала в купе к трём молодым лейтенантикам, они только что окончили военное училище и в тревогах ехали к месту службы в неизвестность, куда-то в Забайкалье. Я по-матерински их подбадривала, веселила, травила всякие гидовские байки, а они, неиспорченные мальчики из провинции, как-то очень трогательно, по-сыновьему, заботились “о тётечке из Москвы”, делились своими гостинцами, таскали со станций немыслимые пироги, даже, к моему великому смущению, стелили мне постель!
И этих ребят клиенты особенно рьяно зазывали к себе на круглый стол. Они решительно отказывались, то ли смущались, то ли боялись контактов с иностранцами. Но один раз не выдержали и рванули в ресторан за мной! Это когда один фермер-швейцарец начал учить меня, как нам надо поступить с Чечнёй (о Чечне тогда только и было разговоров): “Вы ДОЛЖНЫ!!! дать им независимость!!!” – с пафосом вещал он! Ненавижу разговоры о политике, круглые столы, потому что знаю, что в любой момент могу не сдержаться, взорваться, наговорить лишнего, неприятного. А люди ведь не затем приезжают, чтобы от нас за свои же деньги грубости выслушивают, хоть и беспардонно нарываются на них! Вот и тут я взвилась, ну какое право имеет “мужик-лапотник, деревенщина-засельщина”, который кроме своего коровника в глухом кантоне ничего и не видел, нас учить! Закусив губу я ринулась в своё купе во избежание “международного скандала”. Ошеломлённые моим “лицом наискосок”, лейтенантики помчались за мной к туристам: “Да мы им сейчас покажем Чечню!”
И показали!!! Даром что Швейцария лет 700 не воевала, тут её разбили наголову! Никогда я ещё не переводила с таким удовольствием! Довольны остались и туристы, одно дело слушать разъяснения какой-то переводчицы, а у большинства туристов мы где-то на уровне если не уборщиц в гостиницах, то этажерок точно! А тут профессиональные военные!
Лена, купалась и в Каменке. И в Суздале около ГТК, и в Иркутске были небольшие пляжики – неужели не помнишь? А вы видели в Саратове Ленина, переделанного в Гагарина? Туловище в костюме – Ленина, а голова – Гагарина, причем явно несоразмерная. Про Монголию особенно хорошо!
Марин, а как это тебе удалось в Ангаре купаться? Я готова была отметиться в каждой луже на каждом маршруте, но вот ни в Ангаре, ни в Каменке никак! Про жуткий памятник Ленину (действительно жуткий, ибо у него нет ни только головы, но и шеи…ну представьте лысую голову диаметром эдак метра в 4, водружённую на фундамент, который начинается прямо от подбородка спереди и от основания черепа сзади.) могу добавить только, что скульптор (или художник) был тот же самый, что и создал ленинский барельеф на юбилейном рубле! Один в один, только крупнее раз в 100. А Ленины стояли и стоят в каждом сибирском городе (по мне так лучше и “высокохудожественней” они, чем Церетели в Москве!) И в каждом городе позы у них одни и те же – Ленин-сеятель, Ленин-футболист, либо Ленин-кремлёвский мечтатель. Если это Ленин-сеятель, то во всех сибирских городах гиды рассказывают байку, что своей протянутой вперёд рукой Ленин показывает уровень снега, выпадающего здесь зимой.
В Хабаровск полёт был действительно прямой, длился он часов 9, и там кормили на борту икрой! Одна из причин, почему я панически боюсь перелётов, было моё путешествие в Хабаровск с поляками (немного лепечу по-польски) в те времена, когда у нас в дефиците было буквально всё! Рейс ночной, я кемарю, а мой сосед, предприимчивый поляк из группы, сначала предлагал “шминку и перфумы” (помаду и духи) соседям и стюардессам, а потом прямой наводкой направился в кабину пилотов!!! Проснулась я от того, что вокруг наших кресел торговался уже весь экипаж, помада, духи, бижутерия, колготки, рубли порхали над моей головой, а через открытую дверь было видно, что кабина пилотов абсолютно пуста!!! Тогда я не знала, что такое автопилот, и меня от ужаса прямо-таки парализовало!
Другие полёты в Сибирь были с дозаправкой в Омске. Со слов моих коллег из отдела соцстран слышала, что одной переводчице сильно не хватило выпитого в самолёте (тогда ещё пускали с бутылками), захотелось “догнать” в Омске. А в аэропорту как на грех из спиртного ничего, так она без страха и упрёка метнулась в город! Естественно, самолёт с туристами и чемоданами улетел без неё.
Монголия… О-о-о! Поразила она меня меня ещё на подъезде к Улан-Батору! Ну, прямо по Чехову: “проезжая мимо станции с меня слетела шляпа” (так обычно неточно цитируют), так вот, подъезжая к Улан-Батору меня потрясла громадная надпись, выбитая в горе, с названием родительской работы: СоюзДорПроект. И действительно, сослуживцы мамы с папой там работали. Мила, Сухэбатор, твой монгольский коллега, получил, по всей вероятности, имя от Светы Вандыш, довелось ей (инженеру-геологу) принимать роды в юрте, а по монгольскому обычаю называет ребёнка тот, кто помог ему выбраться на свет божий. “Называй! – приказала мамаша. А Света никого кроме Сухэбатора и не знала. Кстати, услыхала она, что её имя по-монгольски звучит как-то типа “Гырылга”. “Гырылга”,-представилась она, протянув руку коллеге-монголу. “Вася”, – протянул он ей руку в ответ. Имя ему тоже дала русская акушерка!
Монголия меня по-первости просто опьянила! В Улан-Батор с гор я возвращалась в полной эйфории! Думала, перееду сюда из Москвы, буду первой девкой на деревне, ибо лучше меня французского здесь никто не знает (по местным гидам сужу), найду себе какого-нибудь мужичка (кстати, вопреки моим представлениям, монголы оказались не в пример китайцам и японцам высоченными и здоровенными, а их женщины очень красивыми! Такой разительный контраст между мужским и женским обликом я наблюдала только у поляков. Из чего сделала вывод, что мы признаём красоту женщин тех народов, которые нас завоевывали (монгол, поляков, французов – а красота француженок, по-моему, не более чем предрассудок).
Так вот, пребывая в полной эйфории, въехала я в столицу. А за окном автобуса…чьи-то кровавые ошмётки! ‘Qu’est-ce que c’est?”-залепетали ошеломлённые французы. На что наша переводчица невозмутимо ответила:”Да это, верно, волк кобылу задрал, у нас волков этих жуть сколько, мы без ружья из дому не выходим!” Да-а-а, после этого насчёт идеи переезда в Улан-Батор из Москвы я малость поостыла.
А в одном сибирском туристическом поезде (кстати, больше на нём не езжу, работу мне намертво отжала бойкая бабуся-пенсионерка, ну из тех, кто громогласно провозглашает:”Я работаю не ради денег!” (Очч-чень это работодателем нравится, но от гонораров-то при этом бабуся не отказывалась, пересчитывая всё до копеечки) и фанатично бросается на туристов:”Общаться! Общаться! Общаться!!!” Кстати, её же я на Транссиб и пристроила. Ну да бог с ней, видно, ей нужнее. В Москве ей удаётся с фирмой вести все экскурсии, не оплатив ни одну лицензию) наше купе соседствовало с купе двух швейцарцев. Не берусь их осуждать, каждый по-своему отдыхает за свои собственные деньги. Эти мужики отдыхали так: в каждом городе после экскурсии они исчезали, чтобы появиться уже в вагоне с литровой бутылью водки. Вот уж действительно охота пуще неволи, попробуй-ка найди в незнакомом городе, в незнакомой стране с незнакомым языком ЛИТРОВУЮ бутыль! В вагоне они предавались обильным возлияниям, потом в коридоре вставали на приступочку у окошка и начинали считать вагоны проходящих мимо товарняков. Когда вагонов становилось вдвое-втрое больше, чем на самом деле, они шли в купе и как были, в галстучках, рубашечках, пиджачках и брючках (не джинсах!) аккуратно укладывались поверх покрывал. Один длинный, другой маленький, ну просто Пат и Паташон, спали они при открытых дверях. То-то радости было проводнице, которая обязана ежедневно перестилать постель! Здесь она особо не парилась!
Кстати, мужички и других водочкой угощали. Заманили раз и меня, но, увидя, что в протянутом мне стакане болтается что-то зелёное, очень уж напоминающее соплю, я решительно поставила его на столик! С тех пор водку “тэрпэть нэнавижу”. Это на заметку тем, в чьих семьях страдают от алкоголя.
Марина, очень интересно, особенно про студенческие годы. Я застала время, когда вырезали ножницами сумму в книжке подтверждения. Однажды у меня на базаре в Ср.Азии украли все документы, включая эту книжку. Какой был бемц, когда я вернулась в Москву! Меня лишили всех премий, объявили выговор и заставили за свой счет послать телеграммы во все отделения Интуриста СССР , чтобы нигде не принимали оплату с номером этой книжки.
А теперь моя любимая тема: Транссибирь и КГБ. Я мирно ехала с австралийцами в поезде, где было несколько групп из разных стран и индивидуалы без гидов. В ресторане познакомилась с милейшим пожилым финном, отец которого проехал по этому маршруту в 1913 году и написал книгу, которая имела большой успех. И вот сын через 60 лет решил проделать этот маршрут и написать книгу , отметив что изменилось за эти годы. Тогда были запреты на фотографирование мостов, тоннелей и т д. У финна была обычная мыльница, а многие туристы имели крутые камеры с с профессиональными объективами. Вдруг меня вызывает проводник в свое купе и просит переводить . Там сидит мой удрученный финн, проводник отнял у него камеру и конфисковал пленку. (Все проводники были стукачи еще те). Финн пытался оправдаться, потом потребовал, чтобы допрос проводили на его родном языке.
Вечером тишайший финн напился вусмерть и плакал в ресторане горючими слезами.” Не буду никакую книгу писать”- выкрикивал он.
Мое возмущение по поводу этого случая вылилось в то, что в Хабаровске я сразу направилась в отдел КГБ при гостинице и все им рассказала. Они пригласили его к себе, извинились и вернули пленку. Книгу он не написал.
Архив мой неисчерпаем. Даже программу 1977 г нашла. 🙂
Я ездила на Транссиб три раза и все три раза на интуристовском поезде. Сперва в маршрут входили Казань, Екатеринбург, Новосибирск, Иркутск, Байкал с поездкой по КБЖД, Улан-Удэ, два дня в Монголии и в китайском Эрляне меняли группу и возвращались таким же образом в Москву.
Во время первой поездки поезд был совсем короткий – всего 6 вагонов. Вагоны были разномастные. Один вагон был де-люкс, в котором в каждом купе был свой санузел, во втором вагоне был душ на два купе, в двух других – один душ на вагон. Также был штабной вагон, в котором ехал персонал и вагон – ресторан. Пятый вагон стал нарицательным, так как в нем изначально плохо работали кондиционер и душ. Если по пути в Китай в нем ехали спокойные и терпеливые люди, то на обратном пути в этот вагон попали мои испанцы и постоянно скандалили, пока директор поезда не догадался переставить вагон между двумя другими и все не стало работать нормально.
Надо сказать, что на обратном пути мы с коллегой Леной Ф. ехали в вагоне де-люкс, так как там оставалось свободное купе. В этом же вагоне ехала одна очень милая голландская пара. Из Голландии больше никого не было и гида в поезде им не полагалось, по-этому лекции им читал директор поезда Женя, а общалась с ними в основном Лена и они в честь энной годовщины работы Лены в Интуристе устроили вечеринку с шампанским, поили всех туристов за свой счет. Эти голландцы были полной противоположностью туристам из этой же страны, которые ехали на другом поезде в том же году. Те туристы написали огромную жалобу на поезд, на гидов, все им не понравилось. Особенно то, что гиды ехали с ними в одном вагоне. Я читала эту жалобу в переводе на русский . Там было написано: “Возмутительно, что обслуживающий персонал едет в одном вагоне с людьми”.
По пути в Китай у нас была стоянка в Красноярске. Экскурсия там не была запланирована, этот город не входил в маршрут, но мы там стояли три часа . Мы вывели туристов к автобусной остановке, посадили их в рейсовый автобус по 10 р и отвезли на берег Енисея. Там мы распустили их на час гулять, потом собрали и тем же путем вернулись на вокзал. Туристы потом говорили, что эта прогулка в Красноярске понравилась им больше всего.
В следующей поездке Красноярск уже входил в маршрут и очень мне понравился, так как мы ездили на катере по Енисею и я смогла увидеть памятник Николаю Резанову, главному герою рок-оперы Юнона и Авось, которую я смотрела в театре множество раз.
Также мы сверх маршрута посетили Тюмень. Гуляли там больше часа.
Иркутск встретил нас проливным дождем, но впечатлил своей красотой. Мы посетили и музей Волконских и Тальцы – музей деревянного зодчества и Лимнологический музей в Листвянке. В Иркутске работает великолепная гид с испанским языком Лена К. Огромное ей спасибо за великолепные экскурсии.
Также в Листвянке мы ели отличным обед – на закуску – копченый омуль, на первое – уха из омуля, на второе – омуль запеченый на решетке. Только на десерт подали не омуля. Но омуль – очень вкусная рыба.
Также на Байкале Лена Ф выкопала маленькие лиственницы чтобы посадить у себя на даче и везла их в Москву . Я слышала, что они прижились.
Однажды в порте Байкал мы полезли на камень любви. Самая резвая была Катя М – пожилая гид с французским языком. А еще мы купались в Байкале. Один мой старый мексиканский турист – ему было уже за 80 – приехал специально, чтобы искупаться в Байкале, о чем мечтал много лет. И его мечта осуществилась.
А еще во время поездки по КБЖД, ночью, когда туристы спали, мы – директор поезда Женя, гиды, работники ресторана и проводники, ехали на носу дизельного локомотива, который тащил наш поезд, пели “Наш паровоз вперед летит” и пили шампанское у водопада.
Про Женю надо написать отдельно. Это человек влюблен в железную дорогу вообще и в Транссиб в частности. Он полон идей и всегда в хорошем настроении. Какие мы устраивали вечеринки – водка пати, где туристов угощали пятью сортами водки под замечательную закуску. Туристы в итоге были веселые, пели песни и танцевали.. Что неудивительно. 🙂
Мы ставили сказки на разных языках, где все роли исполняли туристы. Уже писала про “Теремок” в стихах на китайском языке. И, конечно, весь поезд наизусть знал “Калинку – Малинку”, и поедал шашлыки во время пикника на берегу Байкала.
В Бурятии нас возили в старообрядческую деревню, где нас угощали обедом и великолепным квасом. Мы с Леной Ф. взяли пару бутылок с собой в поезд, оставили их в купе и забыли на пару дней. В итоге одна из бутылок взорвалась. Хорошо, что была она в нашем роскошном санузле. 🙁
Надо сказать, что у нас были нормальные отношения и с проводниками и с персоналом ресторана во всех трех моих поездках. Во время третьей поездки мы встали на границе Монголии с Китаем и нас не хотели пропускать, так как была ошибка в документах. Мы понимали, что опаздываем на обед, который должен быть в Эрляне (Китай). Директор ресторана приказал поварам резать бутерброды с колбасой и сыром на всех туристов. Обед состоял из бутербродов, вафельных тортов и чая. Но все остались довольны.
Вообще, кормили в поезде очень хорошо, туристы говорили, что скоро они станут такими как нерпы в Лимнологическом музее Иркутска. С проводниками тоже сложились хорошие отношения и мы просили их купить нам одеяла на рынке в Улан-Баторе.
Пару слов надо сказать о Монголии. В Гоби нас ждало угощение и доп – поездка на верблюдах. Но меня это не впечатлило. Там мы единственную ночь проводили не в поезде, а в отеле в парке Тирэлж, который состоит из нескольких геров (юрт), удобства находятся в отдельном домике, а посередине стоит огромный гер – ресторан. Вокруг гостиницы пасутся козы, овцы, яки, лошади..
Мне понравились маленькие монгольские лошадки. Лена Ф. так здорово скакала на лошади. Правда в итоге лошадь понесла и Лене повезло, что она смогла удержаться в седле.
Однажды я попала в Монголию в тот редкий период, когда там пошел дождь и размыло все дороги. Мы ехали на экскурсию, когда наш автобус съехал в кювет, Хорошо, что не перевернулся. Пришлось возвращаться в гостиницу пешком. Самых пожилых туристов отправляли на машинах, которые останавливал мой гид Сахэ (Сахэбатор) – профессор русского языка уланбаторского университета.
Надо отметить, что монголы соглашались везти туристов бесплатно. Остальные вернулись в гостиницу пешком. Хорошо, что группа была веселая – 35 бразильцев.
Кстати, с испанским в Монголии работает совершенно очаровательная гид Пучи ( монгольское имя непроизносимо) В последний раз три года назад я доехала с группой до Пекина, побывала на великой китайской стене, в запретном городе, который теряется посреди небоскребов. Больше всего меня впечатлила очередь в мавзолей Мао, а также то, что во время стоянки у стены с нашего автобуса слили соляру, а водитель не заметил. На обед мы ехали в автобусах с другими группами из нашего поезда.
Единственное негативное воспоминание – это тот раз, когда наш поезд был поделен с немецкой фирмой Евразия. От той фирмы ехали несколько гидов. некоторые были очень милые, например француз Оливье. Но была среди них одна гид, с которой у нас были постоянные конфликты. Звали ее Лиля, она работала с немецким и английским. Она была хромая, очень пожилая, ей было за 70, говорила нам, что она гораздо нас опытнее, так как всю жизнь работает на поездах. Она сразу поссорилась с Катей М., не могла рассадить туристов в ресторане, говорила, что мест не хватает, не могла увести туристов после первой смены, так что нам пришлось долго ждать, устроила лекцию в конференц-зале во время паспортного контроля на границе, ее туристы засорили туалет, так как она им не объяснила как им пользоваться, подрались с проводниками (с проводниками, кстати, у нас были великолепные отношения, они даже покупали нам одеяла в Монголии на рынке), так как она не могла дойти до вагона из-за своей хромоты. В итоге Женя ей сказал, что если еще что-то подобное повторится, она побежит за поездом.
Еще один негативный момент вспомнился – это душ. Никто не хотел ждать, пока согреется вода после предыдущего мывшегося и постоянно все жаловались на холодную воду, простужались и у нашего поездного врача пациенты не иссякали 😉 .
Несколько снимков: Моя группа в Ганиной Яме под Екатеринбургом. В монастырь женщины могут заходить только в юбках, а мужчины в длинных брюках. По этому моя группа выглядит несколько комично.
Казань:
Граница Европы и Азии:
Ленин – башка.