Картины венецианцев совсем не похожи на работы представителей миланской школы живописи. Полотна Алессандро Маньяско отличаются драматизмом, сложностью композиций и сюжетов, эмоциональным напряжением, трагедией героев – эти чувства возникали в непростое время контрреформации и пришедшей с ней инквизиции.
Джованни Антонио Каналь Каналетто – современник Маньяско, представляет совсем другую, венецианскую школу живописи. Каналетто считается величайшим мастером ведуты. Веду́та (италь. veduta, «вид») — жанр европейской живописи, особенно популярный в Венеции XVIII века. Это картина, рисунок или гравюра с детальным изображением повседневного городского пейзажа.
Настоящее имя художника было Каналь. Суффикс –етто – означает прозвище, сын такого-то. Отцом знаменитого мастера Джованни Антонио Каналетто был театральный художник Бернардо Каналь. По всей видимости Каналетто учился у отца, помогая ему рисовать театральные декорации.
Позже будущий мастер постигал азы искусства в Риме у художника Паоло Панини, который изображал интерьеры. Первая известная подписанная им самим работа датируется 1723 годом. Вскоре пришёл успех и появилось много заказчиков. Каналетто пользовался известностью у англичан, они любили заказывать картины у итальянского мастера. Художник имел возможность путешествовать, два раза он был в Лондоне. В 60-х XVIII годах мастер поселился в Венеции, где и умер в 1768 году.
“Возвращение Бучинторо к молу у Дворца дожей”
Сюжет картины – праздник XVIII века, но его традиции уходят вглубь веков. Венеция существует с VI века. Земли здесь совершенно гиблые, совсем не приспособленные для жизни. Название страна получила от племени венетов, там поселившихся. В V-VI веке по Европе прошли орды варваров. А на территорию Венеции никто не покушался, места там были глухие и племена варваров туда не добрались.
Любопытно, что Венеция никогда не была феодальным государством. Это была средневековая республика, где пожизненно избирали правителя – дожа. Дож жил во дворце. На заднем плане картины хорошо виден дворец дожа. Рядом – площадь святого Марка. Мы видим изображение праздненства, известного с XI века.
На Вознесение – этот праздник переходящий, зависит от Пасхи, в конце мая или начале июня, дож со свитой выходили в Адриатическое море и совершали молебен, просили море, чтобы оно было спокойное, тихое, не причиняло бед городу, чтобы вода не заливала набережные. Такая церемония проходила вплоть до XII века. Римский папа Александр III в честь победы над императором священной Римской империи Фридрихом Барбароссой в битве при Леньяно в 1176 году решил наградить многие города. Венеции он предоставил право проводить церемонию обручения дожа с морем. Когда это проводилось впервые, Папа самолично снял с руки кольцо и бросил его в море. «Мы женимся на тебе, море», так обычно говорили, бросая в воду кольцо.
Для ежегодного праздника обручения дожа с морем специально строили корабль. Назывался он бучинторо. Это золотая ладья,изображённая на картине справа, она уже возвращается ко дворцу дожа.
Название «бучинторо» было созвучно имени «букентавар» – то есть если кентавр – это помесь лошади и человека, то букентавр – это человеко-бык. Иными словами бучинторо означало тоже, что и букентавр. За всю историю построили всего 5 бученторо. Их всегда строили как галеру, а не парусное судно.
На картине бученторо возвращается с церемонии обручения дожа с морем. В центре изображена маленькая ладья. Если приглядеться к ней внимательно, то мы разглядим французские символы в украшении носовой части. Это лилии. В то время особенно подчёркивалась дружба с Францией. Да и к тому же заказал эту картину в 1726 году французский посланник в Венеции граф де Жержи. Поэтому именно французское судно помещено в центре композиции.
Интересно, что в Эрмитаже есть парная к этому полотну картина, на тему приёма посла. Наша картина условно датируется 1728 годом, раньше она не могла быть написана из-за сложных дипломатических отношений между Францией и Венецией.
Художник уделяет большое внимание деталям. Вся церемония празднества, её участники, архитектура собора святого Марка, кампаниллы, библиотека со всеми деталями (арками, колоннами) воспроизведены очень точно. Даже сейчас эта часть города легко узнаваема на современных снимках.
Чтобы свет и воздух ощущался на полотне, Каналетто изображает много воды между лодками. Все архитектурные детали он чуть-чуть размывает, контуры делает не столь чёткими. Ведь если изобразить строгие линии, на картине нельзя почувствовать воздух. Свет из-за размытых контуров становится мягким, рассеянным – настоящим. Вдали предметы не могут быть чёткими! Поэтому городской пейзаж на полотне выглядит очень «настоящим», жизненным. Пейзаж у Каналетто просторен и прекрасен. Такую живопись можно сравнить с музыкой Вивальди, настолько она лёгкая и воздушная, но в то же время – очень глубокая.
Картина не просто изображает Венецию, она её отражает. Не упущены и детали во дворце дожа. Мы видим, что на празднике присутствует множество народа, они наблюдают за происходящим с балконов. Но фигуры изображены буквально несколькими мазками, без подробной прописки детали. И поэтому мы не отвлекаемся на их рассматривание.
И всё в картине зыбко, подвижно, всё качается, как это должно быть. Возникает ощущение, что мы находимся на одной из лодок и наблюдаем за происходящим.
На картине художник подбирает сочетание ярких и нежных красок одновременно. Очень сложно написана вода. И хотя у неё определённый цвет – цвет венецианской воды, но мастер использует столько разнообразных оттенков, что посчитать все невозможно. Мало того, вода написана со всеми отражениями лодок, зданий и людей в ней.
Такая живопись очень близка к импрессионистической. Каналетто, бесспорно, оказал на художников-импрессионистов очень большое влияние.
Интересно рассмотреть странные костюмы в масках на одной из лодок. Карнавалы в Венеции были очень длинными. Случалось, что они продолжались до 300 дней в году. И маска очень важна для понимания жизни в Венеции. Это город призрак. Люди здесь могут быть кем угодно. Ведь маска преображала человека.
В карнавалах использовали всего несколько видов масок. То есть практически все люди выглядели одинаково. Маски делали таким образом, что она позволяла принимать пищу не снимая покров! Носили её с прямоугольным плащом – домино. Покрой одежды скрывал пол человека. Конструкция маски преображала голос и по этому признаку тоже нельзя было узнать человека. Одетый в маску человек таким образом напрочь терял индивидуальность – пол, возраст, сословие.
Маски на картине напоминают те, что надевали доктора во время чумы, набивая их особыми травами и благовониями. Считалось, что эти вещества препятствуют заражению, но это было не так. Именно маска в те времена была признаком карнавала и одновременно ассоциировалась со смертью. Поэтому художник был до конца честен, изображая персонажей в масках на своём полотне.
Эта картина поступила в собрание музея из НКВД когда арестовали её владелеца, композитора Венедиктова.
В собрании хранятся и два других полотна Каналетто. Первая из них: «Вид на церковь острова Лагуны и церковь Санта Мария делле Верджини от Кампо Сан Пьетро ди Кастелло»
И парная к ней: «Вид на острова лагуны и арсенал от Кампо Сан Пьетро ди Кастелло».
На двух картинах очень хорошо заметно, что это вид, выполненный практически с одной точки. Посмотрите на здание справа и вы увидите: на выступе, рядом с парусом стоит цветок в горшке. И на первой картине «Вид на церковь острова Лагуны и церковь Санта Мария делле Верджини от Кампо Сан Пьетро ди Кастелло»,
справа вы увидите угол, часть этого же жёлтого здания и тот же цветок в горшке.
Здесь – другая Венеция. Спокойная и будничная.
Каналетто – мастер света. Свет у него контрастный, сложный. В его полотнах свет как будто вспыхивает редкими всплохами, освещая то одну, то другую часть картины.
В собрании музея находятся несколько произведений учителя Каналетто, Паоло Панини.
Ведута. Джованни Паоло Панини
“Внутренний вид церкви Сан Джованни ин Латерано в Риме”. Из собрания Юсуповых. Базилика сан Джованни.
Все архитектурные детали прорисованы с удивительной тщательностью и подробностями. Но что бы это не получилось геометрическим чертежом, художник пишет человечков в пространство ведуты – это оживляет картину, делает её реальной, жизненной.
Джованни Паоло Панини «Внутренний вид церкви Сан Паоло Фуори ле Мура в Риме»
Художник мастерски работает со светом. Свет у него проникает внутрь сквозь окна. Он обволакивает внутреннее пространство и играет на колоннах собора, как будто на гранях драгоценного камня.
Джованни Паоло Панини “Папа Бенедикт XIV посещает фонтан Треви”. Полотно происходит из коллекции Салтыкова. Художник точно воспроизводит архитектурный ансамбль площади. Именно Панини оказал на Каналетто большое влияние, именно от своего учителя Каналетто научился в подробностях изображать архитектурные детали.
Картина Макеле Мариеске. “Вид Большого канала в Венеции с Фондамента дель Вин.”
Возможно автор полотна был учеником Каналетто. Но это только предположение. Мариеске работал как театральный художник, и это всё, что мы о нём знаем. Он умер в 33 года.К этой картине тоже существует парная, она находится в Эрмитаже.
Здесь художник рисует совсем другую Венецию. Она сырая, будничная, мрачная, даже трагическая. Тусклый закатный свет освещает ветхие сырые дома и отражается в тёмной воде. Нет в мире более сырого города, чем Венеция. Стены домов очень часто покрыты плесенью, жителей Венеции одолевают болезни. Интересно, что если человек рождался в Венеции, то он часто здесь жил до глубокой старости. А если он приезжал и решал остаться в Венеции, то очень часто загадочно умирал.
Картины в коллекцию музея попадали разными путями. После декрета 1924 года о преобразовании ГМИИ из музея слепков в музей подлинников на Волхонку 12 начался приток картин. Работы прославленных мастеров поступали из Эрмитажа, из Румянцевского музея, из Первого музея Западной живописи и даже из НКВД после ареста владельцев картин.
В следующей части мы расскажем о работах Бернардо Беллотто.
Все снимки взяты с сайта ГМИИ.
