Прогулки по Остожью – II

Новая Остоженка . “Золотая миля” Москвы

Новая Остоженка . Начало прогулки здесь. Мы вышли к 1-му Зачатьевскому переулку, идущему от Остоженки к Пречистенской набережной. На углу Курсового переулка находится одна из ранних работ АБ «Остоженка», постройки 1997-99 годов. Архитектор Александр Скокан недоволен своим детищем, поскольку заказчик, в обход автора, повысил этажность с 4 до 7 этажей под абсолютно непобедимым аргументом: «верхние этажи лучше продаются».

Архитектурные критики, напротив, считают его «героическим домом».

Вот авторитетное мнение с сайта “Другая Москва”:

Этот дом мог бы стать домом лётчиков или полярников, если бы история Страны Советов сложилась иначе. Например, если бы страной правил кристально честный Бухарин, а Сталина сослали в Туруханский край за грубость и злоупотребления. Председателем  Союза советских писателей стал бы Платонов, Осипу Мандельштаму авторитетом страны выбита Нобелевская премия.
Конструктивизм остался бы официальным стилем в архитектуре, но это уже не рассыпающиеся жилищные коммуны, а серьезное качественное строительство. В Москве, на Ленинских горах Ле Корбюзье построил бы Дворец Советов, Фрэнк Ллойд Райт – дачу над искусственным водопадом в Барвихе для А.С.Луначарского. Жолтовский  возводил бы высотки со шпилями в бывшем Екатеринбурге, переименованном в Троцк, а Фомин – классицистические санатории в Крыму. Восстановили бы многие церкви, порушенные в горячке первых лет Советской власти, а на Лубянской площади построили конструктивистский собор в память всех погибших и пострадавших в гражданской войне. А на Красной площади стоял бы абсолютно прозрачный, стеклянный мавзолей Ленина, чтобы желающим взглянуть на тело вождя не нужно выстаивать в многочасовой очереди, все и так видно. Всё это могло было бы быть, если бы не…
Соседние дома, стоящие в Молочном и Бутиковском переулках, на такой взгляд «как будто бы» не претендуют. Они претендуют на очень хорошую современную архитектуру, не совсем к месту оказавшуюся в старинных московских переулках.

Ближайший к нам БутикОвский переулок архитектурные критики в шутку предложили переименовать в БутИковский. Это такой Третьяковский проезд, только не о тряпках, а об архитектуре. Вот бутик «Grygorian», вот бутик “Skuratoff”, здесь лучшее, что на сегодняшний день есть в московской архитектуре.

Новая Остоженка . Переулок назван по имени купца Бутикова, содержавшего неподалёку текстильную фабрику. Его дочка Сашенька, в замужестве Дерожинская, заказала не кому-нибудь, а самому Федору Шехтелю особняк в Штатном (Кропоткинском) переулке, что занят нынче посольством Австралии.

Начнём с «Молочного дома», построенного в 2000-2002 годах  АБ Юрия Григоряна. (Молочный переулок, дом 1)

Дом отличен хотя бы тем, что не занимает весь участок, а заказчик не выжимает из архитектора все мыслимые и немыслимые квадратные метры. Построенный широкой дугой, дом формирует своим фасадом некое подобие дворцового курдонера, занятого публичным зелёным пространством. Фасад очень прост – богатство, которым не кичатся – это новшество для России, символ XXI века. К минимализму прилагаются «скачущие окна», прозрачный цоколь и отделка дорогим натуральным камнем. Недаром этот дом два года считался лучшим в Москве, да и по стоимости квадратного метра был на тот момент самым дорогим.

Новая Остоженка . Кроме того, этот дом стал первым домом без балконов. Балкон у нас – символ совка, там вечно лежат запасные покрышки, лыжи, стеклянные банки. Здесь так называемые французские балконы, когда окна занимают всё пространство от пола до потолка с едва заметной решёткой. Недаром вначале этот дом воспринимался слишком офисным.

В одной из архитектурных рецензий его даже назвали «сентиментальным обкомом», на что авторы обиделись.

Новая Остоженка . Сегодня архитектуру определяет отнюдь не идеология, а потребности рынка. Под него можно прогнуться. А можно не просто убедить архитектурой, а даже внушить средствами архитектуры. Этот дом в Молочном переулке – внушает. Темы, которые он диктует, чрезвычайно важны для «нового русского», но при этом они не противоречат, а остаются важными темами не только современной, но архитектуры вообще. Первое: архитектура выражает богатство. Об этом говорят дорогие материалы в отделке, высокое качество строительства, совсем небольшая этажность, прилегающий парк. При этом – никаких пафосных колонн, золота, ненужных финтифлюшек и прочих атрибутов новорижской безвкусицы. Второе: архитектура это власть. На это недвусмысленно указывают классическая циркумференция и парадный газон перед нею. Да ещё едва заметный призрак власти советской. Третье: архитектура это свобода. Здесь это – разнобой окон и прозрачный первый этаж.

Напротив стоит ещё один образец высокого художественного вкуса «Медный дом» или, на английский манер, «Copper house»( Сергей Скуратов 2002-2004 годы, Бутиковский переулок, 3). Этот дом действительно хорош, но… как если бы среди современной толпы горожан вдруг появился бы средневековый воин с алебардой, закованный в латы. Здание, покрытое патинированной медью, стало для Москвы абсолютной новинкой. Патина, покрывающая бронзовые статуи (и не только) хорошо известна. Она защищает медь от разрушения. Но создатели Коппер Хаус не стали дожидаться, а спрессовали время, взяв его из будущего и искусственно состарили фасады. Патинированная медь, это как хороший сыр с плесенью. Если сам испортился и заплесневел – употреблять рискованно, лучше выбросить, а изысканный рокфор или дор-блю получается если плесень вырастили сознательно.

Новая Остоженка . Итак, здесь целый ряд инноваций. Дом, перескочивший лет через 20, но не в прошлое, а в недалёкое будущее. Материал выбрали эстетский, но при этом суперпрактичный, он одновременно олицетворяет и  новейшие технологии и благородную старину. Отделка довольно привычная на крышах, но ставшая стенами. Качество архитектуры в какой-то степени перекрыто необычностью отделки, а она здесь не менее замечательна. Дом сделан в виде трёх кубиков, парящих благодаря консольным выносам, на стенах всё тот же скачущий ритм оконных проёмов.

Стёкла торцевых фасадов (см. верхний снимок) наклонены под разными углами. В единый пространственный модуль три объёма объединяет прозрачная галерея.

Новая Остоженка . Здесь собраны все самые модные приемы и спаяны фирменным отточенным скуратовским рисунком. Зелень меди здесь совсем не случайна. Участок для застройки крайне ограничен, градостроительным акцентом дом в любом случае не стал бы. Поэтому сознательно был выбран мотив паркового дома, зеленой змейкой ползущего к реке и в зелени утопающего. Архитектор разбил дом на три равные части, да ещё и приподнял их над землёй, не пытаясь выжать из участка максимум, как сделал автор 8-этажного соседа. Как итог получилась настоящая скульптура и патина на ней абсолютно уместна. Не Медный всадник, конечно. Но уж церетелевскому Петру точно 100 очков вперед даст.

Соседний дом, жилой комплекс Бутиковский 5

Весьма интересный дом. Пожалуй, вряд ли в Москве найдётся другой современный дом с таким фасадом. Стена остается стеной, но перестает быть плоскостью. Это уже  пейзаж особой природы. Его можно сравнить с горной породой. Вот в одном месте один слой вырывается наружу, а в другом на поверхность выходит  другой. Но за всем этим хаосом ты ощущаешь твёрдую руку дирижера: чередование впадин и выступов, плотности и пустоты, светлого и темного, с виду хаотично, но на самом деле гармонично, хотя и без симметрии.

Главный отделочный материал – черный бельгийский кирпич. Он прессованный, ручной выделки, а не резаный, и смотрится живым и теплым. Черный цвет выглядит столь благородно на контрасте – на фоне светлого камня и дерева. Между окнами стоят широкие панели из канадского мореного дуба. Дерево в отделке фасада впервые применили в Москве.

Пожарники ужаснулись, но разрешение дали, ведь во всем мире деревяшки благополучно живут на фасадах, а у нас это стало первой ласточкой. И как будто приветственный поклон одного джентльмена другому светлый камень цоколя жилого дома в Бутиковском 5 похож на камень “Молочного дома”. Так сознательно создаётся новый архитектурный контекст, новая аристократическая среда.

Не менее примечателен и Кристальный дом (Crystall House, Корабейников переулок 15-17) построенный по проекту уже известного нам АБ под руководством Юрия Григоряна (2003-2006).

Со стороны Коробейникова переулка – это длинный вытянутый корпус, «пробитый» четырёхэтажным объемом индивидуальной виллы, встроенной в здание. Со стороны Хилкова переулка стоят три стеклянные башни. На самом деле они каменные, но с навесными стеклянными фасадами на берлинский манер. Планировка комплекса соответствует традиции. Здесь стояла текстильная фабрика купца Бутикова, состоявшая из двух вытянутых корпусов, со внутренним двором-улицей, шириной метров 15. А на уровне фасада, ну чистый Дойче-Банк в Берлине. А Остоженка по-прежнему отечественная Потсдамер-платц.

Новая Остоженка . Ещё одно современное здание расположено на противоположной от Crystall House стороне переулка, Корабейников 24, это офисное здание “Чайка-плаза”. Какие задачи решали архитекторы, великолепно рассказано в статье на сайте о современной архитектуре Москвы “Другая Москва”. “Чайка плаза” – гармоничное здание, построенное в очень жёстких рамках. Со стороны 3-го Зачатьевского переулка оно соседствует с “Домом Шаляпина”.

Учитывая это, авторы с той стороны намеренно понизили этажность одного из объёмов. В этом доме нет особенных новаторских форм, металлических конструкций, ни кричащих цветов, ни особенных элементов. Коробка, где первый этаж отделан гранитом, выше – штукатуркой,а третий этаж одет в стекло. На первый взгляд – ничего особенного не происходит. Но здесь происходит диалог всего двух элементов и от этого возникает ощущение искусства.

Сыграть в одно касание – это и есть фирменный прием «Остоженки». Сухая плоскость оживлена и превращена в картинку всего одним или двумя каплями.

Таких здесь «капель» набралось на целый «стакан». Таким стеклянным “стаканом” отделан боковой фасад. Но кажется, что этот предмет как бы вынут из главной стены, а вместо него появилась арка. Арка выглядит несерьезной, она будто бы вырезана в гипсокартоне. (Кстати, в “евроремонте” такие арки указывают на  «архитектуру». ) Это и есть изящный щелчок «московскому стилю», в котором арка непременно означает власть.

А ещё этот «стакан» напоминает движущийся лифт. Он будто упал с неба, от этого монотонный фасад выглядит динамичным. Что особенно хорошо заметно на фоне безжизненных, хотя и разукрашенных стен школы пения Галины Вишневской.

На «Золотом сечении» в 1999 году интерьер “Чайки-плаза” признан лучшим.

Новая Остоженка . Колонны-макароны

А теперь поднимемся по Коробейникову переулку к островку старинной застройки, уцелевшему в конце Остоженки. Здесь сохранилась парочка особняков, сейчас в одном них располагается посольства Хорватии (дом 16/10).

Скупые формы здания чуть оживлены изразцами над окнами третьего этажа.

Второй особняк – посольство Кот-д’Ивуар (Берега Слоновой Кости).

К сожалению, эта старинная застройка подавлена совершенно неуместным здесь “Оперным домом” – одним из примеров «творчества» М.М.Посохина, главного адепта «лужковского стиля». Два слова о самом стиле – безвкусный эклектичный ретроспективизм, отличающийся башенками, балясинками, колоннами и использованием фальшивых материалов. Характерная черта «лужковского стиля» – непродуманность и бессистемность застройки, дурновкусие, настоящий архитектурный кич. Лужковский стиль – порождение командно-административной системы в области архитектуры и градостроительства, снимающее с архитектора ответственность за конечный результат.

Центр оперного пения Галины Вишневской (1994-2001)– ярчайший тому пример. (Вид со стороны Коробейникова переулка).

Новая Остоженка . Здание выстроено на месте единственного в квартале сквера с нарушением регламента – выше, чем было заявлено (9 этажей в окружении 2-3 этажной застройки) в обход ограничений, установленных для заповедной зоны центра города.
Народный архитектор, лауреат Госпремии, действительный член Академии Художеств М.М.Посохин пренебрёг историческим контекстом при декларированном уважении к оному и злоупотребил мелкими, сухими и невыразительными деталями. Якобы классицистическое здание несимметрично, портик не попадает в арку, длинные тонкие колонны-макароны всех ордеров и балясины на мансардах – всё это создаёт впечатление напыщенной, пустопорожней болтовни. (Вид со стороны Остоженки)

Кстати, Посохин-сын – типичный эклектик. Он может работать во «всех стилях». Прямо через дорогу в переулке стоит его псевдомодернистский, перегруженный мозаиками, излишне манерный Лайт-хаус.

В общем непонятно что хуже – величественные злодеяния отца (М.В.Посохина – Дворец Съездов, Новый Арбат, здание правительства Москвы) или скучные происки сына.
В общем, бегом отсюда к остаткам классического наследия, уцелевшим в конце улицы.

“В одной из отдалённых улиц Москвы”…

Один из самых интересных домов на Остоженке – это скромный деревянный послепожарный особняк, построенный в 1819 году.

Именно об этом доме писал И.С.Тургенев:

«В одной из отдаленных улиц Москвы, в сером доме с белыми колоннами, антресолью и покривившимся балконом, жила некогда барыня, вдова, окруженная многочисленною дворней. Сыновья ее служили в Петербурге, дочери вышли замуж; она выезжала редко и уединенно доживала последние годы своей скупой и скучающей старости. День ее, нерадостный и ненастный, давно прошел; но и вечер ее был чернее ночи.»

Прототипом старой барыни была матушка Тургенева Варвара Петровна Лутовинова – суровая и властная женщина, типичная барыня времён крепостного права. Сын не любил свою мать и в рассказе «Му-му» описал реальные события, произошедшие с крепостным Варвары Петровны дворником Андреем. В настоящее время в доме находится музей И.С.Тургенева.
Ниже по Хилкову переулку находится дом № 3. Дом принадлежал знакомой Пушкина госпоже Есиповой. А в 1828 году дом и сад наняло «Общество для учреждения заведения Искусственных минеральных вод в Москве» в качестве водолечебницы. Одним из акционеров и организаторов лечебницы был Христиан Лодер – известный московский доктор, профессор университета. Богатые пациенты съезжались сюда поутру пить воды и совершать моцион в саду. На случай непогоды к дому пристроили обширную террасу. У Сергея Романюка указано, что бедные пациенты получали воды бесплатно. По словам известного мемуариста Филиппа Филипповича Вигеля:

 “Движение, утренний воздух, гремящая музыка и весёлые толпы гуляющих больных (из коих 2/3 было здоровых) нравственно врачевали меня не менее, чем мариенбадская вода, коей я упивался…”

Водолечебница доктора Лодера была очень модным местом. “Вся Москва” занималась здесь приятным времяпрепровождением, сплетнями и флиртом. Говорят, что от имени доктора произошло известное слово «лодырь». Простонародье, наблюдавшее за гуляющей публикой сквозь решётку, окрестило пациентов доктора Лодера по созвучию с его фамилией. Хотя, справедливости ради, слово «лодырь» встречается задолго до основания лечебницы.

Самое величественное здание на Остоженке – это старинный дворец, стоящий с отступом от «красной линии».

Курдонер дворца давным-давно превратился в общественный сквер. Здание и сейчас выделяется немалыми размерами. Можно представить, каким огромным оно казалось по окончании строительства – в 70-е годы XVIII века.

Дворцом владел генерал-поручик сенатор П.Д.Еропкин. Он прославился тем, что «унял» чумной бунт в Москве. Тогдашний главнокомандующий Москвы Пётр Семенович Салтыков самоустранился от руководства городом, охваченным заразой. Когда власти запретили сборища у Боголюбской иконы Богородицы, находившейся в часовне у Варварских ворот, толпа восстала и разорвала архиепископа Амвросия. Только решительные действия Еропкина спасли положение. Матушка Екатерина пожаловала ему 4 тысячи душ крепостных, но Еропкин… отказался и этим прославился ещё больше.

По воспоминаниям «бабушки» Елизаветы Петровны Яньковой, жившей неподалёку в Стадном (Штатном) переулке, у Еропкиных в Москве был открытый стол.

“К ним приходили обедать ежедневно кто хотел, будь только опрятно одет и веди себя за столом чинно. И сколько бы за стол не село человек, всегда для всех доставало кушанья. Вот как в то время умели жить знатные господа!”

После смерти П.Д.Еропкина в 1805 году дом достался супруге, затем племянникам Новосильцевым, затем князьям Гагариным. Последние  продали имение за 35 тысяч рублей Московскому купеческому обществу для устройства в нём Коммерческого училища. Тогда то и пристроили длинное крыло по нынешнему Померанцеву (Троицкому) переулку.

Здесь учился (и жил на квартире отца, преподавателя училища) будущий знаменитый историк С.М.Соловьёв. Братья Вавиловы – Сергей Иванович и Николай Иванович (физик и биолог, Президент АН СССР и «враг народа») также закончили Коммерческое училище.

Памятник перед фасадом напоминает о том, что здесь в июле 1941 года формировалась 5 дивизия народного ополчения Ленинского района г.Москвы.

Теперь оглянемся вокруг. Справа на углу Остоженки и Еропкинского переулка стоит многоэтажный дом (верхний этаж надстроен), напоминающий старинный резной комод. Дом был построен для Совета детских приютов (благотворительной организации) в 1890 году архитектором Антоновым.

На узком фасаде, выходящем на Остоженку, видны две даты – основания совета и строительства здания. В начале ХХ века здесь открылась бесплатная детская больница, где, в частности, работал знаменитый детский доктор Н.И.Филатов. В советское время здесь открыли дом матери и ребёнка. Сюда приезжали М.И.Ульянова и Инесса Арманд. Здесь же работала сестрой милосердия Зинаида Райх. Её навещал Сергей Есенин. Недавно здание было реконструировано для МГПУИЯ им М.Тореза, который с 1939 года занимает Еропкинский дворец.
По диагонали от Еропкинского переулка стоит 4-хэтажный дом в том же русском стиле, построенный для того же Совета детских приютов в 1902 году архитектором Сергеем Тихомировым. При строительстве этого дома, как и соседней коробки № 47, украшенной «ампирными нашлёпками» по словам И.Э.Грабаря , архитекторам приходилось считаться с церковью Успения в Остожье. Её снесли в 30-е годы. На месте церкви – сквер.

Слева от Еропкинского дворца проходит Померанцев переулок. Он назван по имени считавшегося погибшим «красного прапорщика» А.А.Померанцева, тяжело раненного во время боёв 1917-го года в Москве. Позже Померанцев закончил МГУ, стал выдающимся ученым в области молекулярной физики. Будучи скромным человеком, он и помыслить не мог, что Померанцев переулок имеет прямое отношение к его персоне.

Так вот, на углу Померанцева переулка стоит массивный 6-этажный дом № 40. Построил его  Н.И.Жерихов.

Мы ещё вспомним о нём, когда доберёмся до дома Генриха Бройдо. В доме № 40 по Остоженке жил знаменитый психиатр Ганнушкин.

Соседний дом № 3 по Померанцеву переулку отличается суровым фасадом с рустом и лоджиями.

Его облик напоминает петербургские доходные дома. 1905 год, архитекор Челищев. Этот дом, также как и дом Совета детских приютов, расположенный напротив, связан с именем С.Есенина. Здесь он поселился после женитьбы на внучке Л.Н.Толстого Софье Андреевне Толстой (С.А.Толстая-Берс была её крёстной). София Толстая познакомилась с Сергеем Есениным в начале 1925 года, в июне Есенин переезжает от Г.А.Бениславской (беззаветно влюблённой в поэта) к С.Толстой в Померанцев переулок. А 28 декабря 1925 года в гостинице «Англетеръ» всё было кончено.
Парочка послепожарных особнячков притаилась в самом конце Остоженки. На них почти никогда не обращают внимания. Хотя именно такие дома создавали облик Москвы 200 лет назад.

Эти, конечно, немного моложе. Дом № 49 отмечен родовым гербом Всеволожских. Соседний выглядит заметно более ухоженным. В нём находится что-то непонятное. Кстати, его дважды перестраивали, последний раз 99 лет назад в 1914 году.
Вернёмся к середине Остоженки мимо «шедевров» М.М.Посохина. Можно закрыть глаза, а затем открыть вновь, потому что нас ждёт встреча с настоящим, первосортным московским модерном.

Под знаком льва травы.

На перекрёстке с Барыковским переулком, сложился прекрасный ансамбль в стиле «ар-нуво». Его доминантой служит фантастический, напоминающий средневековый замок, особняк. Это второй собственный дом архитектора Льва Кекушева, построенный в 1900-1903 годах. По московскому обычаю владелец записал дом на свою супругу. Особняк напоминает готический замок, его формы нарочито утяжелены, стены превращаются в почти скульптурное произведение, украшенное растительной лепниной.

На фронтоне некогда стояла скульптура льва (видна на старых фото). Кекушева звали Львом и на всех своих постройках он старался оставить изображение льва – свою авторскую подпись.

Соседние трёхэтажные дома (Остоженка № 17 и 19) также построил Кекушев, в 1901-02 годах.

Здания объединяет лепное изображение… конопли.

Часть дома № 19 занимала лечебница доктора Бакунина, приходившегося племянником известному теоретику анархизма. В этой лечебнице 7 апреля 1925 году скончался патриарх Тихон.

Доходные дома Кекушев построил для себя, но после развода в 1913 году они достались его бывшей жене. Мария Нащокина, крупнейший специалист по истории московского модерна, упоминает о психической болезни архитектора из-за которой он почти ничего не строил после 1905 года. Неизвестна и точная дата его смерти и место, где он похоронен.

Стоящий напротив дом № 20 построен явно с оглядкой на кекушевские дома.

Его автор Н.И.Жерихов  – плодовитый и способный московский зодчий. О его биографии почти ничего не известно за исключением того, что в конце XIX века он преподавал чистописание и рисование в различных московских училищах. Звание техника Жерихов получил в начале ХХ века. Он работал в качестве архитектора с 1902 по 1914 год и оставил нам около 30 доходных домов: добротных, качественных и весьма выразительных. Самым интересным считается этот угловой дом на Остоженке 20, построенный для Генриха Бройдо.

Красивая лепнина с изображением антилоп и всё той же расширяющей горизонты сознания травы, красивая столярка, кованый балкон и кронштейны кровли – это своеобразная энциклопедия художественных приёмов, характерных для массовой застройки эпохи модерна.

Вот мы и добрались до 1-го Зачатьевского переулка. Когда-то здесь стояла церковь Воскресения Словущего, снесённая в 1933 году во время строительства метро. По решению синода от 2011 года церковь восстановят.

К сожалению, невозможно восстановить утраченный в 2007 году дом И.Е.Красовского, купца-трактирщика, большого любителя голубей. Прежде здесь был деревянный трактир Шустрова, на чердаке он держал голубятню. Красовский сначала перекупил трактир Шустрова, а затем построил самый большой в Москве трактир, уговорив владельца сломать деревянный дом. Красовский был не меньшим любителем голубей, чем Шустров, почему неофициально трактир именовался «Голубятня». На третьем этаже был простонародный трактир, где в зале стояло больше 100 столов, а середина была свободна для пляски. Второй этаж предназначался для «чистой публики».

Красовский сочинял сатирические куплеты, в которых доставалось и владельцу дома, купцу-ростовщику Дунаеву:
«Он купец московский злющий,
На Остоженке живущий,
Этот бес имеет дом,
Деньги сыплются кругом».
Дунаев и разорил Красовского, тот закончил жизнь в нищете. На месте «Голубятни» теперь элитный жилой дом, почему то именуемый «Доминион».

Автор проекта АБ «Киселёв и партнёры». Вроде всё как у Скуратова и Григоряна, но лёгкости и изящества нет. Зато заказчик доволен.

Приглашаем Вас на авторские пешеходные экскурсии по Москве: Пречистенка и Замоскворечье, Арбат и Новодевичье кладбище.

Источники:

В.А.Гиляровский “Москва и москвичи”, М., “Московский рабочий”, 1976
С.Романюк “Из истории московских переулков”, М., ЗАО “Сварог и К”, 1995
П.Сытин “Из истории московских улиц”, М., “Московский рабочий”, 1958
Ю.Федосюк “Москва в кольце Садовых”, М., “Московский рабочий”, 1991
Сайт “Другая Москва” http://drumsk.ru/

Наши статьи по теме

Прогулки по Остожью – I Прогулки по старой Риге “Прогулки по Москве” Из жизни знаменитостей