Сад Клода Моне в Живерни

Сад Клода Моне. Окунувшись в частную жизнь Клода Моне в его доме в Живерни, мы продолжаем знакомиться со взглядами мастера на устройство своего пространства в саду Кло-Норман и в Водном саду.

Клод Моне и садоводство. Сад Клода Моне

Сад Клода Моне, увлечение цветоводством и обустройством собственного пруда, стало вторым после живописи любимым делом мастера. Художник, чьё творчество посвящено природе света и свету природы, не мог обходиться без собственного сада. Клода Моне невозможно даже представить себе без постоянного окружения благоухающих цветов, роскошных клумб и буйства растений. Едва переселившись в Живерни, он написал в письме Дюрану-Рюэ (Durand-Ruel): «…сад занимает некоторое время и я могу сорвать несколько цветов и рисовать их, когда стоит ненастная погода».

С того момента, как Моне приехал в Живерни, и до самой своей смерти он из года в год руководил высадкой тысяч семян, надзирал за выращиванием сотен сортов цветов и растений, наблюдал за разгрузкой бессчётного количество вагонов с плодородной землёй, для того, чтобы облагородить бедные почвы Живерни. В конце первого лета он выиграл битву за время и уже смог любоваться маками, мальвой, хризантемами, подсолнухами, белыми и жёлтыми маргаритками, гладиолусами, георгинами, алыми и японскими лилиями.

Со временем в защищённом от ветра месте появились первые рождественские розы.

Мастер устраивал не просто сад, он создавал постоянный источник вдохновения для своих полотен.

Но прежде чем разбить цветник своей мечты, ему пришлось преодолеть немало препятствий. Во-первых, природные условия в Живерни были не совсем подходящими для сада. Во-вторых, финансовое положение мастера поначалу было незавидным. Но Моне испытывал необыкновенный азарт садовника и долго не раздумывал, когда тратил значительные суммы на обустройство своего сада.

Все биографы великого импрессиониста не сомневались в том, что мастер родился художником. Но никто не может ответить на вопрос, как он заразился садоводством и откуда черпал свой талант знающего и опытного цветовода и садовода? Известно, что страсть к садам Моне испытывал ещё в Аржантёй (Argenteuil), но это совсем не называет источник его вдохновения и не приоткрывает завесу тайны его глубокого вдохновения, которое позволило создать сад в Живерни настолько очаровательным и оригинальным.

Клод Моне – художник-садововод

В феврале 1884 года, когда все жители Живерни жаловались на пронизывающий холод, мастер едва мог скрыть целиком захватившее его чувство очарования садом. В письме Алисе Моне отмечал: «…замечательная прогулка, исследование каждого потаённого уголка несравненного сада…. Такой сад не нуждается в описаниях, он просто волшебный. Каждое растение в мире растёт само по себе и, очевидно, без присмотра, что за прелесть эта спонтанная неразбериха всех сортов пальм и каждого вида апельсиновых и мандариновых деревьев»…

Мастер не переставал превозносить оливковую зелень деревьев, особенную голубизну неба, розовые оттенки тех растений, которые он никогда и нигде до этого не видел, Моне беспокоился о том, что никогда не сможет точно передать все удивительные цвета сада. «… что за чудесный сад! Основной его цвет – необыкновенный и невыразимый розовый»

Кло-Норманд или сад Нормандия

Кло-Норманд или сад Нормандия, – так назвал художник свой сад. Продумывая организацию клумб и цветников, он чувствовал сад также, как он чувствовал свои картины. И те принципы, которые он применил к Кло-Норманд, позже он воплотит в водном саду. Он ничего не сажал без предварительного серьёзного размышления. Моне разбивал сад для того, чтобы потом писать его и не собирался писать то, что уже выросло. Эти два принципа были для него неразделимы, сад художника должен был стать предметом для полотен, моделью для рисования.

Главная идея сада заключалась в центральной аллее, всё как бы «подвешивалось» на ней, она была основой, позвоночником пространства.

Клумбы обрамляли главную дорожку и где бы вы ни стояли, с любой точки должна была просматриваться вся площадь цветника. Большое значение отводилось стрижке деревьев и кустарников. Они открывали вид на холм, который был своего рода предсказателем погоды: серый плотный туман над ним означал дождь и непогоду, если же его очертания ясно читались в голубоватой нежной и движущийся дымке, предстоял солнечный день.

В борьбе за пространство

Но, в первую очередь, Моне набросился на деревья, которыми, несомненно, предыдущий хозяина дома очень гордился. Он пощадил пару тисов, которые обрамляли вход на центральную аллею парка, но спилил кипарисы и срыл ужасные, прозаические клумбы-ящики.

У госпожи Моне были другие взгляды на растения в саду. Алису ужасала даже сама мысль о рубке деревьев. Они долго обсуждали этот вопрос и Моне согласился оставить ели. А Алиса смирилась с тем, что у них безжалостно обрезали ветви, укоротили наполовину и превратили в подпоры для роз, чтобы те вились по толстым стволам. В конце концов, изуродованные пни прекратили неравную борьбу за выживание, загнили и погибли.

Тогда мастер, наконец, вздохнул свободно. И также просторно стало дорожкам в саду. Розы обвили арки железных конструкций и сформировали зелёный, открытый свету и воздуху тоннель.

Под ним шли цветочные клумбы и с обеих сторон обрамляли тропинку по всей её длине. Они походили на широкую мягкую подушку правильной и слегка вытянутой формы.

Садовники Живерни

Фруктовый сад прежнего хозяина также не уцелел, он превратился в цветник и площадь, занятая цветами, значительно увеличилась. Появилось удивительное их множество и разнообразие! До Моне в Живерни никогда не было столько цветников и оранжерей! Чтобы должным образом за ними ухаживать, нужен был толковый и грамотный специалист. Один из знакомых Моне, доктор Мирбо (Mirbeau), сам страстный садовод, порекомендовал художнику сына своего садовника, Феликса Брёйя (Felix Breuil). Теперь в усадьбе Живерни работали два специалиста – один руководил работами в Кло-Норманд, а другой – в Водном саду, но старшим был Феликс Брёй. Он продолжал работать в саду и после смерти мастера под началом сына Моне – Мишеля и его падчерицы Бланш. Феликс и его напарник – Лебре (Lebret) полностью отдавали себя саду и достигли невозможного. Но ими всегда твёрдо руководил сам хозяин, он был истинным лидером, жёстким и справедливым.

Кроме двух главных садовников, под их началом работали ещё пять помощников, один из которых всё время присматривал за Водным садом.
Брёй и Лебре всегда стремились применять новейшие на то время разработки. Моне не препятствовал их нововведениям. Вместе они старались создать мир очарования и оазис красоты. И даже теперь, когда посетитель переступает порог этого особенного мира, он находит в нём убежище от повседневной жизни. Кажется, время течёт в другом измерении, что оно остановилось и замедлилось в этом безупречном необитаемом острове гармонии цвета.

Розы. Сад Клода Моне

От дома гостей отделяют всего несколько шагов. Его фасад исчезает за фестонами вьющихся растений и роз Вирджиния.

Вьющимся кустам предоставлена полная свобода карабкаться вверх: между стеной и верандой было оставлено достаточно места, а железные подставки, закреплённые у веранды, давали возможность высоким растениям оплетать их, как например любимой розе Моне «Русалка». Её 5-6 метровые кусты доставали до спальни художника и заглядывали к нему в окно!

Прошло немного времени и фруктовый сад превратился в «западный сад», где оставили совсем немного плодовых деревьев, чтобы они служили опорами для высокорослых вьющихся роз. Цветы подбирали по колориту, они росли группами – где-то только красные, в другом месте – только жёлтые или белые.

Их обрамляли клумбы ирисов, они тоже различались по цвету, разные оттенки никогда не смешивались. Как и розы, Моне очень любил ирисы и высадил у себя почти все существующие тогда сорта.

Восточный сад Клода Моне

В «восточном саду» цветы были другие – беседки зарастали среди белых и розовых климатисов – их тоже было необычайное множество сортов, различающихся по окраске. Они также формировали клумбы и каждая отдельная клумба отличалась от соседних по цвету. Мастер старался скомпоновать растения по срокам их вегетации – ранние тюльпаны сменялись пионами, затем начинали цвести ирисы, им на смену приходили розы и георгины, следом шли гладиолусы и так с ранней весны до поздней осени. Цветы формировались и по высоте ствола, и по размеру цветка. Но главным принципом всегда был принцип цвета – никакого хаоса и смешения, один цвет не должен разбавляться никаким другим.

Если Клод Моне не уезжал в поисках новых сюжетов, то каждое утро он начинал с прогулки по саду – он проверял состояние растений, выпрямлял упавшие, пересаживал, какие-то удалял – ничего не ускользало от его внимательного взгляда. Ежедневно он осведомлялся о погоде по барометру и термометру и пристально смотрел на соседний холм, предсказывая погоду по его виду.

Каждый день мастер соблюдал собственно выработанные правила – пустой клочок земли был для него анафемой, он избегал тёмных цветов, и обожал, чтобы было как можно больше цветов голубых. Ему всегда казалось, что в саду недостаточно голубых оттенков, а в природе этот цвет встречается довольно редко. Он очень любил, чтобы растение давало только один цветок и допускал двойные бутоны только у роз и пионов. Также мастер не терпел обильной листвы без цветов.

Что бы ни выращивал Моне в своём саду, оно было организовано в монохромные блоки, составленные таким образом, чтобы их было видно по диагонали. Таким образом, сад цвета шафрана переходил в бронзовый сад, малиновый сад в розовато-лиловый и так далее, сочетания цветов и их интенсивность была беспримерной!

Зимой, когда буйство красок и цветов сменялось состоянием покоя и обнажалась строгая геометрическая разлиновка сада, ничего не могло сравниться с умиротворяющей прогулкой и посещением теплицы. Там хрупкие водяные лилии перемешивались с зарослями папоротника, с извилистой серебряной листвой тилландзии (tillandsia), подставками со спрекелией (sprekelias) и другими экзотическими растениями, чьи названия давно утеряны. Они выглядели колючими и неряшливыми, с отросшими гребнями, столь непривычными для западного глаза. Было, чему восхищаться и удивляться!

Для Моне его Кло-Норман стал не просто садом, он был продолжением его дома, где он очень любил принимать посетителей. Для работы сад был абсолютно незаменим – он служил его инструментом и его студией на пленэре – в этом саду он создал множество бесценных полотен! Художник всегда испытывал потребность создать свой собственный мир, где окружающие его цвета отвечали бы его собственному вкусу и свои идеи он воплотил именно в Кло-Норман.

Водный сад Клода Моне

Но идиллия его сада была бы неполной без Водного сада.

Моне много лет лелеял мысль о своём пруде с кувшинками и лилиями. Но прошло 10 лет с тех пор, как Моне поселились в Живерни, когда представилась возможность устроить пруд в саду. Небольшой прудик с несколькими кувшинками уже существовал недалеко от их усадьбы. Он образовался в 1860 году, когда прокладывали железную дорогу и устроили насыпь.

Мечтала о собственном пруде и Алиса – она не могла забыть озеро в Монжеро (Montgeron). Для четы Моне устройство собственного пруда притягивало и было их страстным желанием.

Для того, чтобы осуществить свою мечту, нужна была земля и художник постепенно скупал, брал в аренду а потом выкупал новые и новые участки. С 1893 по 1895 год художника занимало лишь два дела – он писал серию картин «Руанские соборы» и руководил работами по выемке грунта для пруда.

Но художник был не первым, кто решил устроить пруд в Живерни. За несколько веков до него в Живерни работали монахи одного из руанских монастырей. Их целью было осушить окрестные земли. В средние века именно святые отцы отвели ручей Рю и создали систему шлюзов для того, чтобы зарыбить пруд. Рю стал рукотворным рукавом реки Эпт (Epte), притока Сены. Моне пришла в голову идея чуть-чуть изменить русло Рю, чтобы его собственный пруд питался её водами, а шлюзы естественным образом возвращали бы воду назад в Эпт.

Но общественность в Живерни резко воспротивилась планам мастера. Префект округа запретил какие-либо работы, а многие жители Живерни осуждали планы Моне, даже не имея достаточных для этого оснований. В марте 1893 году Моне написал несколько писем в префектуру. Об ответах его уведомляла Алиса, сам художник работал над серией Руанских соборов и оставался в Руане.

Наконец, в июле разрешение на работы было получено!

Свой первый пруд Моне решил сделать прямоугольным и устроил над ним выгнутый японский мостик.

Здесь художник снова проявил свой талант ландшафтного дизайнера и садовника. Уже через три года Моне написал свои серии картин с прудом – «Пруд с водяными лилиями – гармония зелёного» и «Пруд с водяными лилиями – гармония розового».

В начале ХХ века Моне решил изменить зелёные насаждения в пруду и его Водный сад стал приобретать восточный вид. По берегам высадили бамбук, некоторые его виды прислала кузина Алисы из Индокитая.

Пруд сильно изменился и японский мостик исчез с картин мастера. Он вновь появился на них только после 1911 года, когда у Моне стала прогрессировать катаракта. Но пока это не отразилось на картинах художника, он писал водную гладь и всё, что она отражала, невзирая на погоду и время года.

Его работу над картинами прервали следующие изменения в Водном саду – Моне задумал изменить и расширить его очертания и пока вынимали грунт, художник вновь вернулся в Кло-Норман.

Когда работы завершились, Моне мало работал в своей усадьбе – ему мешали любопытные, которые толпами приезжали в Живерни.

Мастер стал часто выезжать и писал в других местах.

Водный сад Моне после смерти жены

В третий раз пруд изменили в 1911 году.  В этом же году умерла Алиса Осшеде-Моне. Смерть жены сильно подкосила художника. Он бросил рисовать, всё время повторял, что жизнь его кончена, что всё, написанное ими за прошедшие годы – никуда не годные второсортные картинки. Но, тем не менее, пруд снова изменился. Изменился и японский мостик, его украсили китайские глицинии, цветущие фиолетовыми цветками, затем их сменили белые японские глицинии.

Поменялись и очертания пруда. Художник снова задумывал серию полотен с изображением пруда. Но идея должна была выкристаллизоваться в голове мастера и он начал работать над эскизами. Для этого он проделал «окна» в разросшихся глициниях чтобы писать панорамы пруда и виды под изгибом моста.

Стоило художнику немного оправиться после смерти Алисы, как жизнь приготовила ещё один, не менее тяжёлый удар – в 1914 умер его старший сын Жан, женатый на дочери Алисы Бланш Осшеде. Это случилось вскоре после того, как в Америку уехала старшая дочь Алисы Марта и её муж Теодор Батлер (Theodorе Butler). Моне расстался не только с радостным смехом внуков, но и с заботой Марты. После смерти матери она взяла под свою опеку и дом и хозяйство семьи.

На склоне лет. Клод Моне в Живерни

Но дети не могли оставить отца и отчима в одиночестве. В Живерни приехала овдовевшая Бланш и младший сын художника, Мишель Моне. Они оставались с Клодом Моне до самого его конца. Но дом, прежде столь живой и весёлый, опустел. Комнаты, всегда полные смеха, детской возни, дружеских разговоров друзей, гостей и многочисленных посетителей теперь слышали лишь приглушённые шаги трёх взрослых обитателей, каждый из них был погружён в своё горе.

Моне пережил и это несчастье. Он всегда очень легко погружался в тоску и также легко из неё выходил. Несмотря на возраст и проблемы со зрением, он не собирался сдаваться и понемногу мысль о серии картин с видами пруда полностью овладела им.

Мастер вернулся к работе, ведь именно для неё он переделал Водный сад в третий раз! Для возможности писать на месте, он решился построить новую, третью мастерскую в 100 метрах от пруда.

Большая Мастерская водяных лилий

Третья мастерская маэстро известна под названием “Большая Мастерская водяных лилий” (Large Water Lily Studio). Её тоже построили на месте ненужных построек, начав одновременно с началом Первой Мировой войны и закончили уже в 1915 году, несмотря на мобилизацию и все “прелести” военного времени. Она действительно была большой – 23 Х 12 метров, но Моне приходил в ужас от безобразного вида постройки. Но всё исправил плющ – вскоре его зелёные листья полностью скрыли неприглядный вид мастерской.

Водный сад Клода Моне сегодня полон жизни. Мы можем судить о том, как пруд выглядел до всех изменений не только по фотографиям. Каждый этап устройства пруда остался запечатлённым в сериях полотен мастера, в тех его работах, которыми восхищаются уже несколько поколений поклонников импрессионизма.

Моне оставил нам в наследство не только свои неподражаемые, полные света картины, но и свои удивительные сады.

Семейное захоронение Моне

В Живерни есть ещё одно место, которое обязан посетить всякий уважающий себя путешественник и поклонник таланта великого мастера. Это место его последнего упокоения на скромном сельском кладбище.  Клод Моне, его вторая жена Алиса, сыновья и дети Алисы похоронены здесь же, в Живерни. Чтобы почтить их память и побывать у семейного склепа Моне-Осшеде, нужно пройти на другой конец деревни.

На полпути к вершине холма стоит древняя романская церковь святой Радегонды.

Ещё в 1891 году Клод и Алиса выбрали место напротив алтаря и решили, что все они будут похоронены здесь.

Первым, кто нашёл последний приют на этом месте, стал Эрнест Осшеде, первый супруг Алисы. Затем здесь же похоронили Сюзанну Осшеде-Батлер, с неё мастер писал картину “Дама c зонтиком”.

В 1911 художник похоронил здесь Алису, а в 1914 – старшего сына, Жана Моне. Следующим, в 1926 году стал он сам, а после него, в 1947 году, уходят его падчерица и невестка Бланш Осшеде-Моне, затем – Габриель, жена младшего сына Мишеля Моне и в 1966 году – последний Моне – Мишель.

Цветы на могиле сменяют друг друга также, как и в саду художника. Они перестают цвести лишь в холодное время года.

Клод Моне. В последний путь

С 1891 года когда великий мастер решил, где будет упокоен и до его смерти было достаточно времени, чтобы распорядиться о похоронной церемонии. Он терпеть не мог никакого проявления хвастовства и не хотел гражданской панихиды. Он распорядился о тихой частной процессии, на которой присутствовали бы самые близкие люди. Его пасынок, Жан-Пьер Осшеде получил указания от мастера после его кончины позвонить префекту и сказать, чтобы над новопредставленным никто не произносил никаких речей.

Его тело доставили к кладбищу на простом катафалке, на котором везли в последний путь простых жителей Живерни. За гробом шли самые близкие люди, несколько друзей и жители Живерни. Последнее желание мастера соблюли неукоснительно. Даже присутствие у семейного склепа Жана Клемансо не выбивалось из распоряжений покойного, ведь  премьер-министр Франции был старым другом Клода Моне.

По материалам книги Claire Joyes “Claude Monet at Giverny. A Tour and History of the House and Garden”, Stipa, Montreuil (Seine-Saint-Denis), 2010

Далее:
Этрета
Живерни
Пешеходные экскурсии по Москве