После 1902 года Михаил Врубель практически не работал масляными красками. Здоровье мастера оставляло желать лучшего и приходилось считаться с медицинскими ограничениями. Но художник воспринял своё положение как новую творческую задачу. Проходя через чистилище психиатрических клиник, Врубель постоянно рисовал. Он напрягал все силы, чтобы упражнять руку и глаз.
Болезнь. Рисунки Врубеля.
Находясь на лечении, художник писал доступную ему натуру — пациентов, предметы интерьера, вид из окна. Все дошедшие до наших дней рисунки заставляют воспринимать расстройство психики Врубеля не как болезнь, а как художественное инакомыслие, проявление чистой, не контролируемой разумом созидательной силы.
На прошедшей в 2022 году выставке к 165-летию художника, показали множество поздних рисунков Врубеля. Двигаясь сквозь представленную галерею больничных рисунков, можно увидеть как светлые и тёмные состояния Врубеля сменяют друг друга.
В карандашных портретах возникают старые образы – и демон, и богатыри, и русалки.
Лечившие Михаила Александровича доктора с большим трепетом относились к художественному дару мастера. Ему разрешали работать и сохраняли все рисунки, эскизы, наброски, даже коллекционировали их.
Одна из интересных работа художника – портрет надзирательницы. Остаётся только догадываться, действительно ли Врубель писал с живой модели или выдумал образ. На нас смотрит типично врубелевское женское лицо. Это невозможно большие глаза, узкое лицо, некая отрешённость во взгляде.
Удивительно, что даже в таком болезненном состоянии Врубель продолжал искать и находить свой особый образ.
Лечение облегчило первоначальное обострение психического состояния мастера. Художник вступил во второй круг своей жизни.
“Бессонница”
Во время болезни у художника наступали заметные улучшения, ремиссии. Он возвращался домой, проводил время с семьёй. Даже находясь в больнице, Врубель всё время работал, всё время писал.
Больничные рисунки М.А.Врубеля разделены на серии. Есть серия «Бессонница». Цикл очень современный. Врубель запечатлел предметный мир. В этих образах угадывается сиротство предметов, ощущение безысходности, когда нет возможности уснуть и твой разум тебе не принадлежит и время работает против тебя.
Доктор Фёдор Усольцев писал:
“Из длинной вереницы прошедших передо мной людей, душевный спектр которых разложила болезнь, его спектр был самый богатый и самый яркий, и этот спектр показал до неоспоримости ясно, что это был художник-творец, всем своим существом, до глубоких тайников психической личности. Он творил всегда, можно сказать непрерывно, и творчество было для него также легко и так же необходимо как дыхание. Пока жив человек, – он всё дышит; пока дышал Врубель, он всё творил”.
Часто Врубель создавал не столько натюрморты, сколько портреты предметов.
“Цветы”. Рисунки Врубеля
Привлекает внимание работа «Кампанулы». Изображение цветов всегда было одной из любимых тем художника. «Кампанулы» Врубель выполнил с использованием акварели и карандаша.
Каждый из многих десятков бутонов смоделирован арабесками карандашных штрихов. Поверх карандаша мастер положил акварель. Как фигура в парадном портрете, букет заполняет всё пространство листа.
Мастер оставил место и для пейзажа. Пробегают по небу дождевые облака, трогательно колышутся на ветру берёзки. Пейзаж как бы просвечивает сквозь цветы. Растение – это душа пейзажа. Оно и само пейзаж, увиденный в необычном ракурсе.
Трогательны рисунки «Куст под снегом», «Букет цветов».
«Под взором Врубеля природа принимала небывалые доселе формы. Врубель чувствовал, что ещё ни один человек на свете не всматривался достаточно в природу, таинственность и фантастичность её деталей»
– писал художник Николай Ге.
Самый знаменитый цикл рисунков мастера последних лет жизни – цикл «Раковина».
Раковины. Жемчужина
Одна из самых удивительных графических работ художника – это серия «Раковина». Максимилиан Волошин однажды подарил Врубелю пепельницу в виде раковины. Сохранился автопортрет мастера с этой раковиной.
Этот автопортрет М.А.Врубель написал после возвращения из клиники Усольцева. Он хотел оповестить о том, что снова вернулся к обычной жизни, к работе.
Автопортрет можно считать парадным. Только вместо традиционной палитры мастер держит в руках раковину, словно символ творящей энергии созидания. Раковина, дающая жизнь жемчужине, на портрете обозначает всемогущество художника, творца рукотворных шедевров.
За спиной мастера на шкафу мы видим изображение лебедя. Это фарфоровая скульптура, которую восторженные поклонники подарили Надежде Ивановне Забеле-Врубель.
Для художника раковина стала неким порталом, приоткрывающим дверь в удивительный мир. Он создаёт десятки рисунков этой раковины.
Причём, он работал в разных техниках с разными материалами. Здесь есть пастель, есть карандаш.
“Рассказывал о дивной раковине, которую он хочет срисовать (чёрным и белым) в большую величину. Ему хочется передать не свет и цвет предметов, а их сияние. Удивительно ясно и убедительно это излагал. Но чувствуется всё же ужас безумия под этим. Это тот же демон, тот же его сгубивший бес. Как бабочка на свет.”, –
вспоминал Александр Бенуа.
Каждый рисунок можно рассматривать. Но самые удивительные эскизы – чёрно-белые. Надо совсем чуть-чуть сосредоточится, чтобы на самом деле взглядом начать ловить перламутр. Вы вдруг начнёте ощущать цвет.
Когда в наши руки попадает морская раковина, мы часто прикладываем ее к уху, надеясь услышать шумы морских волн. Но мало кто из нас представляет вселенную внутри вещи. Такую вселенную и изобразил живописец.
Две женские фигуры – как античные богини – спокойно наблюдают за публикой из мира бессмертных.
Сочетание оттенков черного и белого цветов, вкрапления голубого, синего, лилового, желтого, зеленого – создают эффект перламутрового перелива.
Картина напоминает галактику, увлекающую своего зрителя в свой мир, провожая его по спирали. Галактику, где гармонирующие детали объединяются в целое и создают врубелевскую сказочность, в которую мастер дал нам возможность заглянуть.
Ещё один цикл работ Врубеля – это серия автопортретов.
М.Врубель. Автопортреты
В серии поздних автопортретов Врубель пристально вглядывается в себя, изучая произошедшие изменения. Порой он улавливает и беспощадно отмечает признаки вновь приближающегося безумия.
Екатерина Ивановна Ге, сестра жены Врубеля вспоминала:
“Я увидела Михаила Александровича в декабре месяце, он сильно похудел, лицо его стало острое, по моему, он стал значительно старше на вид, но люди, которые в первый раз его видели, всё же находили, что ему нельзя было дать его лет, под 50, в манерах он тоже стал как-то строже, стал говорить моим детям “вы”. Я думаю теперь, что он очень следил за собою, постоянно помня о своей болезни, и оттого казался строже”.
Биограф художника, Александр Иванов писал об автопортретах:
«Близость безумия словно обострила в нём все душевные способности, и никогда может быть, гений Врубеля не отражался в его лице, речах и жестах так чисто и полно, как теперь, в эти прощальные приливы вдохновения»
В автопортретах чувствуется страстное желание противостоять болезни, сохранить и удержать свой облик таким, каким он должен быть.
Чтобы подчеркнуть изменения в собственном лице Врубель использует поразительное разнообразие манер исполнения. Для каждого портрета-вариации Врубель, словно композитор, выбирает свой стиль и арсенал художественных приемов. Иногда он энергично прорисовывает каждый завиток волос, превращая их в декоративный узор или венец.
Порой мастер прибегает к сфумато. Тогда карандашный след приобретает нематериальность, почти нерукотворность.
В последних портретах серии чудится, что форма ускользает от Врубеля, разлагается. Врубель стремительно терял зрение. Штрихи пастели хранят энергию его руки, создают ощущение подвижной одухотворённой материи. Незавершённые не по воле художника, но вынужденно оставленные рисунки Врубеля пастелью и углём, позволяют почувствовать напряжённый, уже мучительный, но тем более поражающий своей мощью процесс борьбы с наступающим бессилием.
Предельно открытый процесс создания рождает поразительный эффект. Он завораживает зрителя, вызывая сочувствие, сострадание.
Николай Николаевич Пунин, знаменитый русский искусствовед (супруг А.Ахматовой, погибший в сталинском лагере) писал:
художник “…начинает искать в нарушении законов, которым подчинена материя, языка более гибкого и более острого; кажется, что он хотел заставить говорить формы там, где они могут только рассыпаться и тлеть, свидетельствуя о бренности и ничтожности своей плоти”.
***
Высказывание Александра Бенуа подводят итог всему творчеству Михаила Александровича Врубеля:
“Бывают жизни художников — сонаты, бывают жизни художников — сюиты, бывают пьески, песенки, даже всего лишь упражнения.
Жизнь Врубеля, какой теперь отойдет в историю, — дивная патетическая симфония, то есть полнейшая форма художественного бытия. Будущие поколения, если только истинное просветление наступит для русского общества, будут оглядываться на последние десятки [лет] XIX века, как на „эпоху Врубеля“, когда они увидят, во что считала Врубеля его эта „эпоха“.
Именно в нем наше время выразилось в самое красивое и самое печальное, на что оно только было способно.
***
В статье использованы материалы, опубликованные на информационных стендах выставки, посвящённой 150-летию со дня рождения М.А.Врубеля.
На этом завершаем цикл статей о творчестве Михаила Александровича Врубеля. Предлагаем вниманию читателей обзор нескольких христианских сюжетов мастера и последнюю живописную работу «Шестикрылый серафим».
