Сказочка о Чашечке

Как во всех порядочных сказках, в нашей присутствуют все непременные атрибуты – как то «жили-были» и «тридесятое». Жила-была чашка… Она и вправду жила в самом что ни на есть тридевятом царстве, тридесятом государстве. И имя у этого государства имелось, Чехия. Прошлого, как все дети, Чашка не помнила. Она только знала, что её сделали в этом тридесятом государстве вместе с такими же чашками. Они были очень похожи. Отличались друг от друга совсем немногим. В основном, размером. И ещё надписями на пузатом боку. Среди них было и множество близняшек. Те, которые были как две капли воды… Наша Чашка, как и её двойняшки имела длинную надпись на своей толстой глиняной стенке – Tatana. Ей и в голову не приходило, что эта надпись означает, но долго она об этом не думала.
Когда Чашка начала что-то помнить из своего прошлого, то ей сразу представлялась большая коробка, в которую были сложены она сама и все её близкие родственницы. Каждую в отдельности запеленали в несколько слоёв тонких пелёнок-бумажек, пересыпали опилками и закрыли крышкой. Чашка помнит, как они плавно покачивались некоторое время, а потом вдруг внезапно крышку коробки открыли, их распеленали и поставили на широкую полку в очень красивой светлой комнате.

Когда Чашка оглянулась, то вокруг стояли точно такие же, как она сама чашки, с точно такой же надписью на боку. Скучать им было некогда, в этой комнате – магазине, услышала она от старших подруг, всегда толпился народ и её сестрички стали одна за другой перекочёвывать в сумки людей. Она и сама чуть было не оказалась в пластиковом пакете, но тётенька, которая уже взяла её в руки передумала и поставила … на другую полку. Там жили такие же чашки, но на их боках были написаны совсем другие буквы…

Люди приходили и уходили, уносили чашки, в магазин привозили новенькую и свеженькую посуду, а наша Чашка скучала, оказавшись уже около стены, среди чашек с другими надписями. Она отвернулась ручкой к стене и подумала, что, наверное, её купят по ошибке и потом не будут любить. Ей стало очень грустно и одиноко. От нечего делать она даже выучилась читать и прочитала надписи соседок и свою собственную.
Но однажды, когда из магазина толпа людей унесла много её молодых сестричек, а другая толпа ещё не пришла, она, вместо непонятного гомона людских голосов, чётко услышала своё имя – «Татьяна». Чашка даже повернулась надписью к свету и очень испугалась, что всё напрасно – впереди неё стояли Марии, Светланы и Елены. Голоса утихли, она услышала удаляющиеся шаги, а потом вдруг мужской голос:
-Ну подожди, давай повнимательней посмотрим!
И вдруг добрая рука выбрала Чашку среди Маш и Свет и мягкий голос обрадовано сказал:
– Вот же она! Берём?
И не помня себя от радости, Чашка переместилась в маленький пакетик, в котором уже лежали книжки.  Чашка здесь же накоротке и познакомилась с книгами. Одну книжку звали «Костница», а другую – «Храм святой Варвары в Кутной Горе». Благодаря этому случайному знакомству, Чашка узнала, что жила она всё это время в Кутной Горе.
Долгие дни, которые она провела в тесной и тёмной сумке, она мечтала о том, как из неё будут пить чай. Или, может быть, даже показывать гостям. Или она с удовольствием разместила бы в своих глиняных боках вкусное молоко. А может быть, какой – нибудь другой заморский напиток, название которого она ещё не знала. Её с благоговением вытащили из сумки и она приняла свой первый в жизни душ. С душистым моющим средством. А потом в неё в первый раз в жизни налили кипяток! Радости Чашки не было конца! Она с гордостью оглядывала окружающую обстановку, ей всё нравилось и она мечтала о том, что станет самой необходимой посудой. Из неё попили чай, потом ещё раз, потом поставили на полку. «Вот это моё место, – обрадовалась Чашка, – время от времени я ненадолго буду сюда возвращаться». И она стала знакомиться с окружающей посудой.
Ближе все к ней стояла низкая, приземистая каракатица неказистого вида.
– Я – Чашка. Из Кутной Горы, – представилась каракатице Чашка.
– Очень приятно, Пиала, – ответила соседка.
– Простите, а Вы для чего? – поинтересовалась Чашка.
– Я-универ..универср..нет, унисер..Ну, я для всего.
– Ой, как здорово! Значит Вас часто используют?
– Как бы не так! Хозяйка переставляет с места на места. То в угол задвинет, то и вообще в старый буфет унесёт. Старый Буфет у нас – это ссылка. Уж если туда что попадёт, то, считай, что уже на помойку снесли.
 
Редко наш брат оттуда выкарабкивается. Меня Лечо спасло. Осталось в банке. Хозяйка сказала – «ни туда, ни сюда». Принесла меня из Старого Буфета и пока здесь держит. Думаю, сочтены мои дни. В Старый Буфет уже не понесёт. Сразу выбросит.
– Вас выбрасывать!?!?? Вы такая…, такая универ… универсра….
– Универсальная! Нет, не поможет ничего. Ты вот какая пригожая. Тебя в Старый Буфет не понесёт. Повыше на полку поставит и забудет.
Если бы у Чашки было сердце, то оно бы оборвалось.
– Как забудет? Она из меня чай пила!
– Ничего не значит. Если поставила сюда, значит, что-то не то. Не приглянулась ты ей. Те, которые она любит к нам сюда не заглядывают. Они на столе живут, поближе к Хозяйке и Чайнику. Чай она по пять раз на дню пьёт. А то и чаще. Те две кружки так около неё и кружатся, так и стоят на столе.

– А я? Зачем она меня тогда…купила? Я думала…
– Она тоже думала. А вот не показалась ты. Тяжёлая. Тепло долго держишь. И не шибко большая. И ситечка у тебя нет.
– А потом? В Старый Буфет? Может она подарит меня кому? – заплакала Чашка.
– Подожди горевать. Как и помочь тебе, не знаю. Тут надо железную посуду спросить. Может они чего посоветуют. Пондравилась ты нам. Скромная такая, не выпендриваешься, хоть и иностранка.  И вежливая, обходительная. Я то ладно, свой век вдоволь послужила. Как тебя пристроить, ума не приложу. Пиала повернулась к Алюминиевой Кружке и стала о чём-то с ней разговаривать. 
 Разговор Чашка подслушивать не стала. Воспитание у неё было хорошее и  она не хотела терять лицо перед новыми знакомыми. Но Алюминиевая Кружка хриплым голосом громко просипела так, что слышали даже любимые чайные кружки:
– Да она меня как мерную кружку берёт. Я почти пол-литровая. Кашу давно уже во мне не варит, дети выросли… Надо Ковшик просить. Да как увидится с ним? Мы даже в раковине грязными редко вместе валяемся….Тут случай нужен….

Чашка совсем приуныла. Она почти перестала разговаривать с соседями и только мудрая Пиала время от времени просила её рассказать о прекрасной Чехии, которую Чашка объехала в дорожной сумке. Она так долго стояла на полке нетронутая, что уже потеряла счёт времени и даже не заметила, что Алюминиевая Кружка ненадолго исчезала и что Пиала какое-то время стояла на Круглом Обеденном столе с горстью орехов.

Она встрепенулась только, когда почувствовала аромат кофе, потом он стал сильней, запахло горелым, по кухне растёкся кофейный дым и даже заполз за закрытые двери шкафа, где стояла Чашка. Потом она услышала громкие голоса, на которые уже давно не обращала внимание. Один она помнила ещё с магазина – мягкий мужской. Она стала прислушиваться и до неё донеслись обрывки фраз:
– Турка…, кофейная.., маленькая…
Услышав слово «медная», Чашка потеряла к разговору всякий интерес.

Но на следующее утро её вдруг… вытащили из шкафа! Поставили рядом с Чайником и она увидела, наконец те две любимые чайные кружки. Где уж Чашке было до них! Они были намного больше, чем она сама и к ним прилагались чайные ситечки. Железное и керамическое. Чашка не успела ничего подумать, как в неё налили кипяток! «Сейчас растворимый напиток насыпят», – подумала Чашка и стала ждать. Но ничего не происходило и она стала догадываться, что, наверное, в неё насыпят какой-нибудь порошок и будут принимать три раза в день по столовой ложке. «Что, ж, – подумала Чашка, – в медицине тоже кто-то  должен служить!» Она была даже готова на то, чтобы из неё полоскали горло, лишь бы быть полезной.
Но ничего такого не произошло. Из неё вдруг выплеснули весь кипяток, потом положили полторы ложечки молотого кофе, один кусочек сахара, залили опять крутым кипятком, поставили на горячую плиту и накрыли крышечкой. «Кофе! – догадалась наша героиня, – Во мне решили сварить кофе! Только бы не закипеть!» Она ужасно заволновалась, что может не удержаться и закипеть и всё испортить. Но быстро успокоилась почувствовав, что плита под ней понемногу холодеет. Она собрала все свои глиняные силы и как могла удерживала тепло в своих керамических боках. Крупинки кофе неторопливо перемещались у неё внутри, отдавая свой аромат, который оставался внутри, под крышечкой.

Кофе из неё выпили в тишине, она даже не знала, получился ли у неё этот напиток. И только вечером, когда те самые добрые руки устроили ей душ, она услышала знакомый мягкий голос:
– Ты кофе варила в кутнагорской чашке? И как?
– Необыкновенно! Больше не надо никакую турку покупать. Знаешь, я сначала Чашку кипятком согрела. И только потом заварила кофе. Она же глиняная, почти как термос. И один кусочек сахара – то, что надо!

Чашка не верила своим керамическим ушам. Она даже не успела поделиться радостью с Пиалой, та всё ещё была занята орешками. На следующее утро её вытащили и опять всё повторилось, как вчера! И на другой день! И на следующий! И она даже не возражала целый день и всю ночь стоять с кофейной гущей и быстро ополоскиваться по утрам, перед заваркой нового кофе. Она познакомилась с чайными кружками и они при возможности радостно пожали друг другу ручки.
Чашка только скучала и жалела Пиалу. Орешки уже давно кончились и старушка опять надолго осталась в шкафу.

Но как-то утром Хозяйка особенно спешила. Кофе в Чашке был как всегда горячий и ароматный. Она время от времени на бегу прихлёбывала глоточек, пока кухонные часы (с Чашкой они были земляками, часы приехали из Праги) не показали грозно, что времени на допивание горячего напитка осталась одна минута. Чашка и рада бы была угодить Хозяйке и чуть остудить напиток, но не могла, тепло не желало уходить из её термостойких стенок. Хозяйка открыла дверку шкафа, достала Пиалу, вылила в неё из Чашки остатки недопитого кофе. Пиала была прохладной и её широкая натура за несколько секунд остудило, сваренный Чашкой кофе. Кофе был допит, а Чашка с Пиалой в тот день вдоволь наговорились обо всём, потому что остались вместе стоять на кухонном столе до вечера. Да они и до сих пор не разлучаются. Чашка варит, Пиала студит. Иногда, когда Хозяйка никуда не спешит, они с Чашкой сидят в кресле, наслаждаются ароматным кофе и им так приятно сидеть вместе. Бывает, правда, что всю их дружную и нужную чашечную семью оставляют на некоторое время без работы в кухонном шкафу.

Это значит, что хозяева уехали. По городам и странам. А когда вернутся, то вся посуда услышит необыкновенные истории за кухонным столом. Самые осведомлённые в этом вопросе оказываются чайные кружки. Их берут в комнату к Господину Компьютеру, где эти истории записывают. Кутнагорская Чашка и сама пару раз там побывала. Истории, которые она там узнала Чашка пересказывает Пиале. Пиала охает и удивляется и очень благодарна Чашке. Сама то она читать так и не научилась.

Наши статьи по теме

Чехия. Грубы-Рогозец О бедном студенте замолвите слово… Холодный суп Орлик над Влтавой