Величка. Что нам Скарбник рассказал….

Соляные копи Величка. Ведунья пошевелила угли в очаге. Жар отозвался на зов, не торопясь высунулся наружу, согревая остывшее за ночь жильё.Она, словно не замечая пахнувшее из печи тепло, продолжала шевелить железным крюком. Ей было над чем подумать.

Не часто Магический Совет спрашивал её совета… А если и случалось такое, то больше для того, чтобы прояснить  совсем уж запутанную ситуацию, воспользоваться только ей одной известными ритуалами с солью, о которой она знала всё. На этот раз дело было особое.

Высунувшийся из печи жар в недоумении повис над потолком, медленно спустился вниз и нехотя и тихонько вытек в дверную щель – ведунья шевелила и шевелила угли, и они, измучившись, отдали последние горсточки тепла глиняным кирпичам и превратились из зловеще-оранжевых в густо пепельные, беззащитные комья. Что-то не так было с их хозяйкой сегодня, но как помочь, и нужно ли это делать угли не знали и надеялись, как всегда, на белые кристаллики, вокруг которых уже целую вечность вращалась жизнь в этом маленьком уголке света, в Польше.
Хотя жизнь вокруг белых кристалликов соли вращалась во многих местах.

Ведунья Эмбла уж и позабыла совсем, откуда она знала всё о белых кристаллах. Да и как не знать, когда лечила и гадала она на соли. И знания тайные переданы ей были тем же Магическим Советом.  Который, наверное, если не с сотворения мира, и то с грехопадения на Земле существовал. И магические свойства соли использовал. И людей научил. Люди не сразу лечиться солью стали. Но о ценности её догадывались. Соль выпаривали вручную, на кострах.

Сначала для себя, потом и наживаться на соли стали. По современному летоисчислению в 2200 до н.э. император Поднебесной обложил соль налогом.  В Тибете на крошечных медальонах соли прессовали изображение Великого Хана и применяли как деньги. Греческие работорговцы обменивали соль на рабов и часто говорили «не стоит его соли», если раб был ленив или стар и стоил меньше, чем за него заплатили. Знала она и о тех временах, когда рассчитывались с римскими воинами солью. Сольдо – название итальянской монеты, «салер» – французская заработная плата, английское salary – происходят от латинского слова соль – salarium argentum.

Караваны с солью медленно двигались “виа Солариа” – по главному Соляному пути. Сопровождали мешки с солью – драгоценным сокровищем, отряды воинов, чтобы не стала соль добычей разбойников. Поэтому, Эмбла точно знала, откуда произошло слово «солдат» – человек, состоящий на солевом довольствии, «наёмник». Многие пользовались ценой соли. Когда правителям нужна была поддержка плебеев, то цены на соль снижались. Не была для неё секретом и победа императора Августа над Марком Антонием и Клеопатрой – кто его надоумил тогда бесплатно раздать соль?

Так далеко унесли ведунью мысли, что она и не почувствовала, как из той же дверной щели, куда просочилось тепло, прокрался холод. Сначала незаметно и робко, потом сильнее и сильнее. Сколько времени ему понадобилось, чтобы совсем завладеть её жилищем? Не беда.  Заботы вернули её из далёкого прошлого. Но мысли, немого отдохнув от  исторического похода, никак не хотели уходить от предмета обсуждения Магического совета. Опять присев у разгоревшегося вновь очага Эмбла припомнила весь разговор со Старцами.

Выходит, что пришло её время передать свой опыт и знания другой. Как много лет тому назад ей, проводившей родителей в последний путь, пришла пора взять на себя заботу о тех, кто добывает это белое богатство страны.  Хотя, последнее слово всё равно должно остаться за ней, за Эмблой, невидимо помогающей солеварам, соледобытчикам. От размышлений её оторвал почти неслышный стук в дверь.

– Милости прошу, детка.
– Мир этому дому, – поклонилась необыкновенно красивая молодая девушка.
– Мир и твоей семье, – обняла её Эмбла.
– Разреши судьбу мою, Эмбла, – начала Кинга.
– Молчи. Знаю уже. Садись и слушай и запоминай. Владеет отец твой несметным богатством – копями соляными.

Под землей те сокровища залегают, вид имеют неприглядный, что соль – только на вкус и можно определить.  И чтобы распорядиться ими правильно, тебе надо много знать. На крайний север, да и вглубь Африки соль не вози, не знают  её там. На дальнем севере живёт народ, эскимосы. Едят они сырое мясо животных, поэтому соль им не нужна, они достаточно получают её из сырого мяса. Есть и на юге народ. Масаи. Они добавляют кровь животных в пищу. В сырой крови достаточно соли. Им тоже белые кристаллики без надобности. В наших краях землепашцы обитают. Польша – полями живёт. Поляки, и не только, мясо варят, в варке оно теряет соль. Без соли земледельцам – смерть. Дошли до нас предания, что ещё римский учёный Плиний думал, что нет ничего более важного для тела, как соль и солнце, другие же люди в той давней империи понимали, что без золота можно жить, без соли – нельзя. Они и зелень, чтобы сохранить, солили. Так и говорим сейчас – салат. Варвары этим словом, салат,  слово солёный заменяли. И знаешь, что болгарский царь Владимир задолго до нас, в IX веке запретил  соль из Болгарского государства в Великую Моравию вывозить. Тогда соль в политике  сильней и действенней любого оружия была. Нужно было, чтобы жители Моравии сдались в войне с восточными франками, на соляном голоде многие играли.

– Откуда знаешь всё, Эмбла? Ведь ты совсем ещё не старая!
– Сведения из уст в уста передаются. Сейчас тебе передаю, когда-то мне всё рассказали, – погладила ведунья Кингу по волосам и бросила в огонь немного соли, смешав её с травами. Из очага потекла струйка зеленоватого дыма с нежным запахом. Эмбла подождала секунду и бросила вторую, а потом и третью щепоть соли в огонь. Угли затрещали, заискрились, женщина продолжила рассказ.

– Хороший к тебе жених посватался. Недаром зовут его в народе Стыдливым. Он достойный правитель своей страны, и тебя не обидит. Ты счастлива с ним будешь, не один пуд соли вместе съедите. Ты помогай ему.

– Да я бы и рада. Дед мой, византийский император, мою мать Марию Ласказиас замуж отдал за Венгерского короля Белу IV из рода Ариадов из за копей соляных, хотя многие достойные короли к ней сватались. И отец мне свадебный подарок необычный подготовил, богатый пласт соли. Только как я их в Польшу с собой заберу?

– Ты, девонька, не заботься об этом. Дай мне гребень свой, я тебе волосы расчешу. А ты глаза закрой и о женихе своём, Болеславе думай. Что видела – потом мне расскажешь.

Не успела Эмбла договорить и взять в руки гребень, как Кинга прикрыла глаза и повернула лицо к вновь разгоревшемуся очагу. И как будто не в доме Эмблы она оказалась, а далеко – то ли в пещере, а то ли в подземном царстве. Как в лабиринте запутанном, с ходами кем-то пробитыми.

В земле? Да, нет, здесь другая порода. На камень немного похожа…

Да это же соль! Помещения везде то просторные, то узенькие совсем, а то водой заполненные, деревянными стропилами укреплённые.

Механизмами разными – верёвками, бочками, лебёдками,

и приспособлениями, которые ни Кинга, ни Эмбла никогда не видели.

Медленно шла Кинга по подземным улицам. И совсем ей было не страшно, наоборот, казалось, что она каждый уголок невиданного лабиринта знает и даже кому-угодно может дорогу показать. На пути ей попадались каменные скульптуры, она дотрагивалась до них руками, иногда разговаривала с ними. Постояла у изваяния Казимира Великого.

Она не могла его знать, много позже её смерти этот король сделает горное право законом, а своё детище – Краковскую Академия, (Ягеллонский Университет) будет оплачивать на доходы от соляных копей.
Понаблюдала немного, как работают горняки, как перевозят добычу.

Хотелось ей и коняшек погладить, и самой прикрепить крюк к похожим на столбики болванкам соли.

И на тележке  прокатиться, да решила попусту не отрывать людей от дела.

Улыбнулась, когда увидела королеву, очень напоминающую её саму, принимающую кольцо от коленопреклонённого горняка. Она даже надела это кольцо на тот палец, где никогда украшений не носила.

Перекрестилась, зайдя в небольшое помещение в стороне от тоннеля.

Потрогала пропитавшиеся солью брёвна.

Прошла мимо освящённой пещеры и постояла немного, наблюдая, 
как пожилые люди с факелами на длинных шестах ползали внизу, поднимая свои фонари как можно выше.

Потом – по лестнице деревянной вниз спустилась.

По дороге гномиков спугнула, даже заговорить с ними решилась: “Вы здесь откуда? Слышала, племя ваше из Вроцлова родом. Как в соляных шахтах оказались, заблудились?”

– А кто хозяйство такое оберегать будет, кому соляной клад охранять? Во Вроцлаве и без нас разберутся, мы горнякам помогаем. 

Помощь соледобытчикам ох как нужна, – пискнули гномики и каждый занялся своим делом.

Кинга оказалась в большом зале, где по деревянным желобам подземные воды в кадки отводились.

Потом эти кадки с солёной водой наверх понимали.

Понаблюдала Кинга за работой носильщиков и тихонько, никем не замеченная вышла. Приклонила колена в часовне святого Распятия

и неслышно пошла дальше. Стены тоннелей то как слюда отливали зелёными вкраплениями соли, то становились пористыми, хоть соскребай с них соль и в мешки ссыпай!

-Кинга-а-а!-вдруг услышала она зов, -подойди ко мне!
-Здравствуй, Казначей!- поклонилась Кинга доброму старику.
-Хорошо, что ты зашла к нам. Стар я уже, помощь мне нужна.
-А Гномы? – напомнила Кинга.
-У Гномов своя забота, они трудиться горнякам помогают. Я же от опасности их предострегаю. Пожары, Обвалы, Взрыва – всё в моей власти. Я этих чудищ укрощаю, подальше от шахты держу. Но и они сильны. Бывает и не справляюсь. Не сердись на меня, детка. Что могу – то делаю!
– Да что Вы, дедушка! – обняла Казначея Кинга, – спасибо Вам. Рада была встрече!

Коридоры ветвились, то вдруг распадались на несколько рукавов, то встречались вновь, заглублялись ниже или уверенно шли на подъём, превращаясь в огромные своды.

Кинга бодро и легко шла по подземным лабиринтам, ориентируясь на  плеск воды. Не подходя вплотную,  она услышала взвизги, хохот, почувствовала капли воды на руках, лице. В подземном озере плескались девушки и молодые женщины, легко держась на поверхности, играяя и обдавая друг друга водой.

– Сейчас я вас посчитаю!- донёсся весёлый мужской голос, – кто под воду ушёл?
– Все здесь! Отвернись, дай из воды выйти! Вот ведь забава! Так и скажи горнякам, и в этом году озеро ни одну панночку не проглотило, всех назад возвращает – нет вернее жены, чем спутница шахтёра. Нет среди нас изменниц. Верные жёны озеру не нужны. Полотенца оставь на скамье.
– Да и сомненья не было! Но обычай соблюдать надо, не то Горный Мастер обидится, за непочтение традиций накажет! Ну, искупнулись в этом году. А то как же вас, проказниц, на верность проверять! Мы в шахте – вы – наверху. Может и озоруете без нас. Теперь, раз не утонули – точно уже знаем – честно дожидались мужьёв.

Смешно стало Кинге. Кто же утонет в соляном рассоле? На литр воды – 320 грамм соли! И девушки смелые какие – глубина этого озера – 9 метров! А они- купаются!

Много ещё чудес разных Кинге на дороге встретилось. Светильник соляной из кристалликов соли сделанный.

В той камере всё деревом укреплено было. Так нужно было – высота помещения – 35 метров, без деревянных крепей обязательно обрушилась бы!

А  снизу на неё горняки, из кусков соли вырезанные, смотрели, приветливо рукой даже махнули.

-Не страшно было, девонька? – спросила Эмбла у открывшей глаза Кинги. Она уже собрала волосы девушки в толстую косу и отложила в сторону гребень. – Всё видела? Что ещё рассказать?

Кинга посмотрела на свой палец, там, где никакого кольца не было, когда она пришла к Эмбле. Тонкий золотой обруч светился на её руке сияющими самоцветами.

– То самое кольцо?
– Да, – продолжила Эмбла. Домой придёшь, брось его в шахту, в ту, которое отец тебе в приданое приготовил. Не жалей кольца. Жди, что будет. Тебе его горняки вернут. Найдут в куске соли. Далеко от Кракова не уезжай. Рядом со столицей богатство Польши найдёшь.

– В тех шахтах, где я была только что? Ты мне поясни про них немного. Про часовню.
– Часовня эта святого Антония. Её только в XVII веке осветят, хотя святой Антоний всегда горнякам помогает. Там и статуи других святых есть. Да соль – недолговечный материал. В пресвитерии фигуру короля Августа II, он Польшей в XVII веке будет править,  и страстные сцены к XXI веку трудно уже будет опознать. 

– Эмбла, а те старики с факелами?
– Они старые, опытные горняки. Важным делом в шахтах заняты. Метан, который взорваться может, выжигают. Этот опасный газ легче воздуха, поднимается вверх. Пока вентиляцию хорошую не придумают, метан таким способом выжигать будут “кающиеся грешники”, как их называли. Они мокрыми тряпками накрывались и ползали по выработке.

Много и других опасностей в шахте. Сломанные брёвна за “кающимися грешниками” видела?

Горные породы сжимают пространство, брёвна для них – как спички.

– А кони, Эмбла? Самим горнякам не просто в шахту спуститься, как же коняшек поднимать и опускать?
– Каждого коня только раз вниз спускали. Так и жили там лошади. Без этого нельзя. Жаль животинку, да людей – ещё жальче, без коней  и вовсе не справиться.

Долго кони на соледобыче людям будут помогать. Последний, Баська его назовут, только в 2002 году подземелье покинет, когда и сама шахта только гостей принимать будет.

– А ещё там много соляных статуй стояло. Важные люди?
– Очень, раз памятники им поставили. И Коперник, и Гёте и Иоанн Павел II, и Юзеф Пилсудский.

Да и святая Варвара, покровительница лёгкой и спокойной смерти. Горняки ведь два раза в день с жизнью прощались – когда вниз в подъёмнике спускались, да когда в нём же вверх поднимались. Вот и молились святой Варваре.

Иди теперь домой, детка. Кольцо в шахту соляную в Венгрии кинь. Где найдёшь его – там и польские копи будут. И не сомневайся, выходи замуж, Польша тебе второй родиной будет. И ты тоже славу стране и богатство принесёшь соляными копями в Величке. Что видела – забудь. Всему своё время.

Взала Эмбла Кингу за руку, на котором кольцо было надето, повела к очагу, дала девушке щепотку соли. Бросила венгерская принцесса соль в огонь, вдохнула сизеватый дымок от очага, и видения свои забыла, как будто и не было ничего.

Проводила ведунья будущую польскую королеву до двери, где её слуги дожидались и вернулась к очагу. Опять бросила в огонь соли, но только уже из другого мешочка. Густой дым окутал каморку, но дышать не мешал, к потолку не поднимался, глаза не выедал. Клубы дыма стали потихоньку принимать очертания, расходиться на семь частей, принимать человеческие формы. Через несколько минут Эмбла беседовала с Магическим Советом.

– Всё девушке рассказала? – спросила старейшина.
– Что нужно было ей знать, то и рассказала. О чём нужно догадываться – догадается. Что видела – забудет.
– Какую правду ты от неё утаила? – вступила в разговор Хозяйка Воды.

Эмбла знала, что от ответа зависит её будущая судьба. То, что Совет решил оставить соль на попечение Кинги не было для неё секретом. Ведунья сделала для людей, для Польши, что могла. Теперь Великий Магический Совет хочет дать ей другой народ, другие знания, другие силы. Или послать жить к людям, по-человечески. Заставить забыть, что она была ведуньей, было так же легко, как она сама только что стёрла из памяти Кинги всё, что показала ей. Эмбла была готова ко всему. Поэтому, выдержав паузу, она тихо произнесла:

– Кинга станет святой. Много воды, утечёт, много соли из шахт Велички на божий свет достанут. Но намного раньше люди будут чтить свою венгерскую принцессу, которая стала доброй польской королевой, святую Кингу. А в соляных шахтах Велички будет часовня, посвящённая святой Кинге – как положено христианской часовне быть. В алтаре – соляную фигуру самой Кинги установят.

Всё из соли сделают. И рельефы,

и светильники,

и алтарь, да и скульптуру самой Кинги.

Великие Маги встали и поклонились Эмбле. Старейшина Совета сняла с себя магический венец и положила ей на голову:
 – Вот и ладно. Непростое испытание ты прошла, Эмбла. Теперь – ты одна из нас. И дорогу свою сама выбирай. Хочешь к людям вернуться – скажи только. Да и нам, Магическому Совету ты не лишней будешь. Можешь здесь остаться, соль – занятие для людей опасное, и Кинге, и Казначею твоя помощь нелишняя будет. А захочешь – в путь собирайся. Уже недалёк тот час, когда потомки легендарного Руса до Урала дойдут. Там – богатства несметные, соль тягаться с ними не может. Хозяйкой Медной Горы будут тебя звать. Думай, решай. Век – другой у тебя ещё есть.

Поднялись Маги, взялись за руки, очертания их поблекли, силуэты стали размываться, из отдельных фигур выросла дымчатая масса, смешалась в одно облако, которое медленно утело в раскрытую створку очага….
….Эмбла пошевелила угли. Вернуться к людям….. Остаться в Величке….. Войти в Магический Совет…. Хозяйка Медной Горы…. Век – другой можно и подумать….

Похожий пост – “Польша. Соляные копи Величка”

Авторские сказки наёдёте в рубрике “В некотором царстве”