Если в работе Жерико “Этюд натурщика” прослеживаются лишь некоторые черты французского романтизма в искусстве первой половины XIX века, то в творчестве Эжена Делакруа на первый план выступают основные характеристики этого стиля.
Романтизм в искусстве – это повышенный интерес к личности. Делакруа, несомненно, был главой романтической школы. В нашей коллекции хранится эскиз, который по праву может считаться полноценной картиной. Однако здесь видна эскизная манера, это небольшое полотно похоже на черновик. НО! На картине стоит подпись мастера и дата, на эскизе такого быть не должно, поэтому мы небезосновательно называем работу картиной. «После кораблекрушения (Барка дон Жуана – мёртвое тело бросают в воду)»
Это единственная работа мастера в нашем собрании – “После кораблекрушения”. Делакруа выбрал сюжет под впечатлением реальной трагедии, гибели корабля. Это было потрясение для всей Европы, тема волновала многих. Конечно, не известно, было ли так, как изображено на полотне на самом деле, но то что многие пассажиры с реального судна погибли – это совершенно точно.
И если у Жерико мы видели чёткий рисунок, то где он на этом полотне ? Море и небеса сливаются воедино, вы не увидите здесь яркой линии горизонта. Разыгравшаяся стихия и совершенно не возможно себе представить, что же с этими людьми будет через минуту.
Итак тема картины – океан, злой рок. Пространство нигде не закреплено и кажется, что две стихии – вода и воздух, небо, сливаются воедино и готовы поглотить это утлое судёнышко, которое без руля и ветрил несётся по океану туда, куда злому року будет угодно. Оно готово поглотить человеческую жизнь в любую минуту. Люди, романтические герои, обречены на гибель, им неоткуда ждать пощады, помощи, но несмотря на обречённость они всё же вступают в схватку с этим роком, даже чувствуя, зная бесполезность борьбы. Смерть не заставила себя ждать, двое уже выбрасывают мёртвое тело за борт.
Как построена здесь композиция – картина маленькая, героев на ней немного, но мастер даёт диагональное построение. Причём не просто справа налево, но и немного в глубину, чтобы расширить эффект пространства. Присутствует здесь и эффект кадрирования пространства, который будет потом в значительной степени использоваться импрессионистами. Но этот эффект художник даёт отнюдь не композиционными приёмами, как это будут делать импрессионисты, а значениями цвета. Рисунка, как у Жерико у него нет. Форма создаётся не рисунком, а цветом. В колористической традиции он следует находкам Рубенса. Рубенс для Делакруа был незыблемым авторитетом и художник часто отправлялся в Лувр, чтобы, как он сам говорил, “посоветоваться с Рубенсом“.
Делакруа очень любил писать воду, так как вода – неофомившаяся масса, предварительный рисунок не нужен, чтобы изобразить стихию воды, форму можно создавать сразу краской. Тут ещё важно, как мастер передаёт подвижность среды, у него для этого был особый приём. Художник делал подмалёвок на холсте темперой, которая давала эффект драгоценного сверкания. Затем этот темперный подмалёвок он покрывал лаком, а сверху, по лаку, начинал писать масляной краской, разлагая её на отдельные детали. Вот от этого возникал эффект живописной феерии, которая разыгрывается здесь, у зрителя на глазах. Дело в том, что чёткие линии, границы, художник убирает игрой темперы с маслом. Плюс ещё на полотне просвечивает лак и возникает эффект перетекания предмета из одного состояния в другое. Таким образом художник передавал ещё и текущее время.
Когда видишь эти искания, зная, что дальше будут импрессионисты, всё это воспринимается, как должное. Тогда как современники Делакруа его не поняли и адресовали ему те термины, которыми потом ругали импрессионистов. Они называли живопись художника пьяной мазнёй и возмущались, что такая манера – просто насмешка над публикой и над её классическим, утончённым вкусом.
(И ещё одна деталь – использование симультативного эффекта, который импрессионисты будут использовать сознательно. Симультативный эффект – использование физических законов одновременного контраста. Во время Делакруа законы физики и оптики ещё не были описаны и подтверждены и художник использовал их интуитивно. Он брал основной и дополнительные цвета и располагал их рядом таким образом, что они усиливали или ослабляли яркость друг друга. Интересно, что лиловый усиливает сверкание жёлтого многократно. Ещё такие же пары – зелёный и красный, синий и оранжевый. Это у него возьмут импрессионисты и тогда это уже будет научно доказано. Кстати, сочетание зелёного и красного будет любимым у Клода Моне).
Эта маленькая картина составляет большую гордость нашего музея, потому что Эжен Делакруа – мировой авторитет.
Море, море… И завораживающее и жестокое… Всегда есть о чем задуматься. Спасибо за статью, люблю узнавать истории картин – особенно в таких подробностях. Интересный и полезный сайт!